Кронштадтское восстание («мятеж») (1921). Кронштадтское восстание (1921) Кронштадтского восстания 1921 г

18 марта 1921 года навсегда вошло черной датой в историю России. Через три с половиной года после пролетарской революции, провозгласившей главными ценностями нового государства Свободу, Труд, Равенство, Братство, большевики с невиданной при царском режиме жестокостью расправились с одним из первых выступлений трудящихся за свои социальные права.

Кронштадт, посмевший потребовать перевыборов советов — «ввиду того, что настоящие советы не выражают волю рабочих и крестьян» — был залит кровью. В результате карательной экспедиции, возглавляемой Троцким и Тухачевским , было убито более тысячи военных моряков, а 2103 человека расстреляны без суда и следствия спецтрибуналами. В чем же провинились кронштадтцы перед своей «родной Советской властью»?

Ненависть к зажравшейся бюрократии

Не так давно рассекречены все архивные материалы, связанные с «делом о Кронштадтском мятеже». И хотя большинство из них были собраны победившей стороной, непредвзятый исследователь легко поймет, что протестные настроения в Кронштадте обострились в немалой степени из-за откровенного барства и хамства зажравшейся партбюрократии.

В 1921 году экономическая ситуация в стране была тяжелейшей. Трудности понятны - народное хозяйство разрушено гражданской войной и западной интервенцией. Но то, как большевики начали с ними бороться, возмутило большинство рабочих и крестьян, так много отдавших за мечту о социальном государстве. Вместо «партнерских отношений» власть начала создавать так называемые Трудовые армии, которые стали новой формой милитаризации и закабаления.

Перевод рабочих и служащих на положение мобилизованных, дополнился использованием в экономике Красной Армии, которую заставили участвовать в восстановлении транспорта, добыче топлива, погрузочно-разгрузочных работах и других мероприятиях. Политика военного коммунизма достигла кульминации в сельском хозяйстве, когда продразверстка отбила минимальную охоту у крестьянина к выращиванию урожая, который все равно отнимут полностью. Села вымирали, пустели города.

Например, численность жителей Петрограда сократилась с 2 млн 400 тыс. человек в конце 1917 г. до 500 тыс. человек к 1921 году. Количество рабочих на промышленных предприятиях за тот же период уменьшилось с 300 тыс. до 80 тыс. Гигантский размах получило такое явление, как трудовое дезертирство. IX съезд РКП (б) в апреле 1920 года вынужден был даже призвать к созданию из пойманных дезертиров штрафных рабочих команд либо заключать их в концентрационные лагеря. Но эта практика только обострила социальные противоречия. У рабочих и крестьян все чаще возникал повод для недовольства: за что боролись?! Если в 1917 году рабочий получал от «проклятого» царского режима 18 рублей в месяц, то в 1921 году - лишь 21 копейку. При этом стоимость хлеба возросла в несколько тысяч раз - до 2625 рублей за 400 граммов к 1921 году. Правда, работающие получали паек: 400 граммов хлеба в сутки для рабочего и 50 граммов - для представителя интеллигенции. Но в 1921 году резко сократилось число таких счастливчиков: только в Питере было закрыто 93 предприятия, 30 тысяч рабочих из имевшихся к тому времени 80 тысяч оказались безработными, а значит, обреченными вместе с семьями на голодную смерть.

А рядом новая «красная бюрократия» жила сыто и весело, придумав спецпайки и спецоклады, как сейчас это называют современные чинуши, премии за эффективное менеджерство. Особо возмущало военных моряков поведение их «пролетарского» командующего Балтфлотом Федора Раскольникова (настоящая фамилия Ильин) и его молодой жены Ларисы Рейснер , ставшей начальницей культпросвета Балтфлота. «Мы строим новое государство. Мы нужны людям, — откровенно декларировала она. — Наша деятельность созидательная, а потому было бы лицемерием отказывать себе в том, что всегда достается людям, стоящим у власти».

Поэт Всеволод Рождественский вспоминал, что когда он пришел к Ларисе Рейснер в квартиру бывшего морского министра Григоровича, которую она занимала, то был поражен обилием предметов и утвари — ковров, картин, экзотических тканей, бронзовых будд, майоликовых блюд, английских книг, флакончиков с французскими духами. И сама хозяйка была облачена в халат, прошитый тяжелыми золотыми нитками. Супруги ни в чем себе не отказывали - автомобиль из императорского гаража, гардероб из Мариинского театра, целый штат прислуги.

Вседозволенность власти особенно будоражила трудящихся и военнослужащих. В конце февраля 1921 года забастовали крупнейшие заводы и фабрики Петрограда. Рабочие требовали не только хлеба и дров, но и свободных выборов в Советы. Демонстрации, по приказу тогдашнего питерского вождя Зиновьева, тут же разогнали, но слухи о событиях дошли до Кронштадта. Моряки отправили в Петроград делегатов, которые были поражены увиденным - фабрики и заводы окружены войсками, активистов арестовывают.

28 февраля 1921 года в Кронштадте на собрании бригады линкоров матросы выступили в защиту Петроградских рабочих. Экипажи потребовали свободы труда и торговли, свободы слова и печати, свободных выборов в Советы. Вместо диктатуры коммунистов - народовластия, вместо назначенных комиссаров - судовые комитеты. Террор ЧК - прекратить. Пусть коммунисты вспомнят, кто делал революцию, кто дал им власть. Теперь пришло время вернуть власть народу.

«Тихие» мятежники

Для поддержания порядка в Кронштадте и организации обороны крепости был создан Временный революционный комитет (ВРК) во главе с матросом Петриченко , помимо которого в комитет вошли его заместитель Яковенко, Архипов (машинный старшина), Тукин (мастер электромеханического завода) и Орешин (заведующий трудовой школой).

Из воззвания Временного революционного комитета (ВРК) Кронштадта: «Товарищи и граждане! Наша страна переживает тяжелый момент. Голод, холод, хозяйственная разруха держит нас в железных тисках вот уже три года. Коммунистическая партия, правящая страной, оторвалась от масс и оказалась не в состоянии вывести ее из состояния общей разрухи. С теми волнениями, которые последнее время происходили в Петрограде и Москве и которые достаточно ярко указали на то, что партия потеряла доверие рабочих масс, она не считалась. Не считалась и с теми требованиями, которые предъявлялись рабочими. Она считает их происками контрреволюции. Она глубоко ошибается. Эти волнения, эти требования - голос всего народа, всех трудящихся».

Однако ВРК дальше этого не пошел, надеясь, что поддержка «всего народа» сама по себе решит все проблемы. Кронштадтские офицеры присоединились к восстанию и советовали немедленно атаковать Ораниенбаум и Петроград, захватить форт «Красная Горка» и район Сестрорецка. Но ни члены ревкома, ни рядовые мятежники не собирались покидать Кронштадт, где они себя чувствовали в безопасности за броней линкоров и бетоном фортов. Их пассивная позиция в последующем и привела к быстрому разгрому.

«Подарок» Х съезду

Поначалу положение Петрограда было почти безнадежным. В городе волнения. Немногочисленный гарнизон деморализован. Штурмовать Кронштадт нечем. В Петроград срочно прибыли председатель Реввоенсовета Лев Троцкий и «победитель Колчака» Михаил Тухачевский. Для штурма Кронштадта немедленно восстанавливают 7-ю армию, разгромившую Юденича. Ее численность доводят до 45 тысяч человек. В полную силу начинает работать отлаженная пропагандистская машина.

Тухачевский, 1927г.

3 марта Петроград и губерния были объявлены на осадном положении. Восстание объявляется заговором недобитых царских генералов. Главным мятежником назначен генерал Козловский - начальник артиллерии Кронштадта. Сотни родственников кронштадтцев стали заложниками ЧК. Только из семьи генерала Козловского схватили 27 человек, включая жену, пятерых детей, дальних родственников и знакомых. Почти все получили лагерные сроки.

генерал Козловский

Рабочим Петрограда срочно увеличили паек, и волнения в городе притихли.

5 марта Михаилу Тухачевскому предписывается «в кратчайший срок подавить восстание в Кронштадте к открытию Х съезда ВКП (б)». 7-ю армию усилили бронепоездами и авиаотрядами. Не доверяя местным полкам, Троцкий вызвал из Гомеля проверенную 27-ю дивизию, назначив дату штурма — 7 марта.

Точно в этот день начался артиллерийский обстрел Кронштадта, а 8 марта части Красной Армии пошли на штурм. Наступающих красноармейцев в атаку гнали заградительные отряды, но и они не помогли - встретив огонь кронштадтских пушек, войска повернули назад. Один батальон сразу перешел на сторону восставших. Но в районе Заводской гавани удалось прорваться небольшому отряду красных. Они дошли до Петровских ворот, но сразу же были окружены и взяты в плен. Первый кронштадтский штурм провалился.

Среди партчинуш началась паника. Ненависть к ним охватила всю страну. Восстание полыхает не только в Кронштадте - крестьянские и казачьи мятежи взрывают Поволжье, Сибирь, Украину, Северный Кавказ. Восставшие громят продотряды, ненавистных большевистских назначенцев изгоняют или расстреливают. Рабочие бастуют даже в Москве. В это время Кронштадт становится центром новой русской революции.

Кровавый штурм

8 марта Ленин сделал закрытый доклад на съезде о неудаче в Кронштадте, назвав мятеж угрозой, во многом превосходящей действия и Юденича, и Корнилова вместе взятых. Вождь предложил откомандировать часть делегатов непосредственно в Кронштадт. Из 1135 человек, съехавшихся на съезд в Москву, в боевые порядки на остров Котлин убыло 279 партработников во главе с К. Ворошиловым и И.Коневым. Также ряд губкомов Центральной России прислал в Кронштадт своих делегатов и добровольцев.

Но в политическом смысле выступление кронштадтцев уже принесло важные изменения. На Х съезде Ленин объявляет Новую Экономическую Политику - разрешены свободная торговля и мелкое частное производство, продразверстку заменили продналогом, но делиться властью большевики ни с кем не собирались.

Со всех концов страны в Петроград потянулись воинские эшелоны. Но два полка Омской стрелковой дивизии взбунтовались: «Не желаем воевать против наших братьев-матросов!» Красноармейцы оставили позиции и устремились по шоссе на Петергоф.

На подавление мятежа были брошены красные курсанты 16 петроградских военных вузов. Беглецов окружили и заставили сложить оружие. Для наведения порядка особые отделы в войсках усилили петроградскими чекистами. Особые отделы Южной группы войск работали не покладая рук - ненадежные части разоружали, сотни красноармейцев арестовывали. 14 марта 1921 года было расстреляно перед строем для острастки других 40 красноармейцев, 15 марта - еще 33. Остальных построили и заставили кричать «Даешь Кронштадт!»

16 марта в Москве заканчивался съезд ВКП(б), артиллерия Тухачевского начала артподготовку. Когда окончательно стемнело, обстрел прекратился, а в 2 часа ночи пехота в полной тишине походными колоннами двинулась по льду залива. Вслед за первым эшелоном с выдержанным интервалом пошел второй, потом третий, резервный.

Гарнизон Кронштадта отчаянно оборонялся — улицы были пересечены колючей проволокой и баррикадами. Прицельный огонь велся с чердаков, а когда цепи красноармейцев подходили вплотную, оживали пулеметы в подвалах. Нередко мятежники переходили в контратаки. К пяти часам вечера 17 марта атакующие были выбиты из города. И тогда через лед был брошен последний резерв штурма — конница, которая изрубила в капусту опьяненных призраком победы матросов. 18 марта восставшая крепость пала.

Красные войска вступили в Кронштадт как во вражеский город. Той же ночью, без суда было расстреляно 400 человек, наутро начали работу ревтрибуналы. Комендантом крепости стал бывший балтийский матрос Дыбенко. За время его «правления» были расстреляны 2103 человека, а шесть с половиной тысяч - отправлены в лагеря. За это он получил свою первую боевую награду - орден Красного Знамени. А через несколько лет был расстрелян той же властью за связи с Троцким и Тухачевским.

Особенности восстания

Фактически мятеж подняла только часть матросов, позже к мятежникам присоединились гарнизоны нескольких фортов и отдельные обыватели из города. Единства настроений не было, если бы весь гарнизон поддерживал восставших, подавить восстание в мощнейшей крепости было бы намного труднее и пролилось бы больше крови. Матросы Революционного комитета не доверяли гарнизонам фортов, так на форт «Риф» было направлено — свыше 900 человек, на «Тотлебен» и «Обручев» по 400. Комендант форта «Тотлебен» Георгий Лангемак, будущий главный инженер РНИИ и один из «отцов» «Катюши», категорически отказался подчиняться ревкому, за что был арестован и приговорен к расстрелу.

Требования восставших были чистейшей воды дурью и не могли быть выполнены в условиях только, что закончившейся Гражданской войны и Интервенции. Скажем лозунг «Советы без коммунистов»: Коммунисты составляли почти весь Госаппарат, костяк Красной Армии (400 тыс. из 5,5 млн. человек), командный состав РККА на 66% из выпускников курсов краскомов из рабочих и крестьян, соответствующе обработанных коммунистической пропагандой. Без этого корпуса управленцев, Россия бы опять ухнула в бездну новой Гражданской войны и началась бы Интервенция осколков белого движения (только в Турции дислоцировалась 60-тысячная Русская армия барона Врангеля, состоявшая из опытных бойцов, которым терять было уже нечего). По границам располагались молодые государства, Польша, Финляндия, Эстония, которые были не прочь оттяпать еще русой землицы. Их бы поддержали «союзники» России по Антанте.

Кто будет брать власть, кто и как будет руководить страной, откуда взять продовольствие и т.д. — найти ответы в наивных и безответственных резолюциях и требованиях восставших невозможно.

На палубе линкора "Петропавловск" после подавления мятежа. На переднем плане - пробоина от крупнокалиберного снаряда.

Восставшие были бездарными командирами, в военном отношении, и не использовали всех возможностей для обороны (наверное, и Слава Богу - а то крови пролилось бы намного больше). Так, генерал-майор Козловский командующий кронштадтской артиллерией и ряд других военспецов сразу же предложили Ревкому атаковать части Красной Армии на обеих сторонах залива, в частности, захватить форт «Красная Горка» и район Сестрорецка. Но ни члены ревкома, ни рядовые мятежники не собирались покидать Кронштадт, где они себя чувствовали в безопасности за броней линкоров и бетоном фортов. Их пассивная позиция и привела к быстрому разгрому.

За время боев мощная артиллерия линкоров и фортов, контролируемых мятежниками, не была использована на полную мощь и не нанесла особых потерь большевикам.

Военное руководство Красной Армии, Тухачевский, также действовало не удовлетворительно. Если бы восставшими руководили опытные командиры, штурм Крепости бы был провален, а штурмующие умылись кровью.

Обе стороны не стеснялись лгать. Восставшие выпустили первый номер «Известий Временного революционного комитета», где главной «новостью» говорили, что «В Петрограде всеобщее восстание». На деле в Петрограде волнения на заводах пошла на убыль, некоторые корабли, стоявшие в Петрограде, и часть гарнизона колебались и занимали нейтральную позицию. Подавляющее большинство солдат и матросов поддержало правительство.

Зиновьев же врал, что в Кронштадт проникли белогвардейские и английские агенты, которые швырялись золотом налево и направо, а мятеж поднял генерал Козловский.

- «Героическое» руководство Кронштадтского Ревкома во главе с Петриченко, поняв, что шутки кончились, еще в 5 часов утра 17 марта на автомобиле уехало по льду залива в Финляндию. Вслед за ними ринулась толпа простых матросов и солдат.

Итогом стало ослабление позиций Троцкого-Бронштейна: начало Новой Экономической политики автоматические отодвинуло позиции Троцкого на второй план и полностью дискредитировало его планы милитаризации экономики страны. Март 1921 года стал переломным моментом в нашей истории. Началось восстановление государственности и экономики, попытка ввергнуть Россию в новую Смуту была пресечена.

Реабилитация

В 1994 году все участники Кронштадтского восстания были реабилитированы, а на Якорной площади города-крепости им установлен памятник.

Западно-Сибирское восстание 1921-22 гг. - крупнейшее антибольшевистское вооружённое выступление крестьян, казаков, части рабочих и городской интеллигенции в России в начале 20-х гг.

История гражданской войны делится историками на несколько этапов, каждый из которых отличается составом и мотивировками участников, масштабом, накалом борьбы, а так же сопутствующими обстоятельствами, политическими, экономическими и географическими. Заключительный период гражданской войны, который обычно определяется с конца 1920 года по 1922 год, включительно, характеризуется резким возрастанием размеров и роли антикоммунистических выступлений, основными участниками и движущей силой которых были крестьяне. Одним из самых значительных их них, по числу восставших, а так же по масштабу охваченной территории, является Западно-Сибирской восстание 1921 года.

Вспыхнув в конце января 1921 г. в северо-восточном районе Ишимского уезда Тюменской губернии, восстание за несколько недель охватило большинство волостей Ишимского, Ялуторовского, Тобольского, Тюменского, Березовского и Сургутского уездов Тюменской губернии, Тарского, Тюкалинского, Петропавловского и Кокчетавского уездов Омской губернии, Курганского уезда Челябинской губернии, восточные районы Камышловского и Шадринского уездов Екатеринбургской губернии. Кроме того, оно затронуло пять северных волостей Туринского уезда Тюменской губернии, отозвалось волнениями в Атбасарском и Акмолинском уездах Омской губернии. Весной 1921 г. повстанческие отряды оперировали на огромной территории от Обдорска (сейчас - Салехард) на севере до Каркаралинска на юге, от станции Тугулым на западе до Сургута на востоке.

В феврале 1921 года восставшим удалось на три недели перерезать обе линии Транссибирской железной дороги, тем самым прекратив сношения Сибири с остальной Россией. В разное время ими были захвачены Петропавловск, Тобольск, Кокчетав, Березов, Сургут и Каркаралинск, Обдорск. Шли бои за Ишим, Курган, Ялуторовск.

Количество восставших исследователи и мемуаристы определяют от тридцати до ста пятидесяти тысяч. Но в любом случае их число, по крайней мере, не уступает числу тамбовских и кронштадтских мятежников.

Велики были и силы, брошенные советским правительством на подавление восстания. Общее количество регулярных частей Красной Армии и коммунистических формирований превышают численность полевой советской армии того времени.

Руководство ими осуществлял специально созданный орган, в который входили видные деятели политической и военной большевистской верхушки – Предсибревкома И.Н.Смирнов, помглавкома по Сибири В.И. Шорин и полномочный представитель ВЧК по Сибири И.П.Павлуновский.

Таким образом можно говорить о Западно-Сибирском восстании, как о крупнейшем в ряду антикоммунистических восстаний крестьянства. В связи с этим крайне интересным представляется рассмотрение, на примере этого восстания, вопроса о процессе эволюции взаимоотношений сибирского крестьянства времен окончания гражданской войны с советской властью, о побуждениях которые двигали обоими сторонами, о том насколько объективным была неизбежность их столкновения, и какие субъективные факторы имели наибольшее влияние на ход событий. Попытке освещения этих вопросов и посвещенна данная курсовая работа.

Историография Западно-Сибирского восстания довольно отчетливо делится на советский и постсоветский периоды. Что касается советского периода, то и внутри него можно проследить некоторые изменения в отношении к изучению восстания. В первые годы после гражданской войны появилось довольно большое количество воспоминаний тех. кто участвовал в событиях на стороне красных. При понятной их субъективности, в этих текстах можно почерпнуть немало интересных, как бывают интересны любые свидетельства очевидцев, сведений, из которых, при известном критическом подходе к их оценки, можно при желании выстроить картину происходящего. К сожалению, картина эта будет иметь одностороннее освещение, так как свидетельства самих участников восстания не сохранились. Мемуаров никто из них по вполне понятным причинам не оставил, и их голоса могут слышаться только из протоколов допросов захваченных в плен повстанцев, а этот разряд документов отличается особой спецификой и требует особо осторожного и вдумчивого подхода. К тому же и в исторический оборот эти документы, не как фрагменты, а массивом, вошли сравнительно недавно, только в конце прошлого века, и в силу этого малоосвоенны историками.

Работы советских историков, при всем своем разнообразии, были едины в стремлении трактовать Западно-Сибирское восстание как кулацкое, подготовленное и проведенное под руководством эсеров и бывших колчаковских офицеров, участие середняков и бедняков в восстании признавалось, но преуменьшалось, и объяснялось тем что трудовое крестьянство было обмануто или запугано главарями восстания. С другой стороны, политика советской власти признавалась правильной и единственно возможной в тех обстоятельствах, отмечались только просчеты и недостатки в её практическом осуществлении, вина за которые целиком и полностью возлагалась на местных работников. Основное же внимание советских историков привлекали чисто военные аспекты восстания, которые были изучены достаточно подробно.

Однако и постсоветский период, когда были открыты многие до того закрытые архивы и появилась возможность излагать свое мнение независимо от партийной линии, качественного скачка в изучении и освещении Западно-Сибирского восстания не произошло. Уровень использования и широта применения доступных материалов в общем не изменился, разве что тенденциозность некоторых исследователей сменила знак, и теперь в черном свете рисовались все деяния советской власти, а светлой краской, напротив, её противники.

Счастливым исключением является деятельность омского исследователя Василия Ивановича Шишкина. Составленный им двухтомный сборник Сибирская Вандея (Сибирская Вандея. Документы. В 2-хт. Т. 1 (1919-1920), Т. 2 (1920-1921). - М.: МФ «Демократия», 2000; 2001. сост. В.И.Шишкин), а так же сборник За Советы без коммунистов (За советы без коммунистов: Крестьянское восстание в Тюменской губернии. 1921: Сб. документов. - Новосибирск, 2000. сост. В.И.Шишкин) по своей полноте не имеет аналогов и доныне являются практически единственным печатным источником для тех, кто желает ознакомиться с документами того времени.

На эти работы я в основном и постарался опереться.

В ноябре двадцатого года корабли отчалили от крымских причалов, унося в эмиграцию армию генерала Врангеля. А в Забайкалье, всего двумя неделями раньше, в конце октября двадцатого, войска Народно-Революционной армии буферной Дальневосточной республики после нескольких неудачных попыток вышибли наконец знаменитую Читинскую пробку. Покинутый японскими союзниками, атаман Семенов увел остатки своих частей в Китай, чтобы по КВЖД перебросить их в Приморье, где линия последнего фронта между красными и белыми на долгое время установилась далеко южнее Хабаровска, у Имана.

И хотя еще продолжались боевые действия в Закавказье и Туркестане, но их исход мало у кого теперь вызывал сомнения, большевики повсеместно одерживали верх. Обескровленная страна жила ощущением близкого мира. И тем тяжелее казались выпавшие на её долю испытания. Промышленность стояла. Транспортная система находилась на грани исчезновения. Жизнь в городах, перед которыми постоянно стоял призрак голодной смерти, удавалось поддерживать только неимоверными усилиями.

Разоренные губернии весь двадцатый год сотрясали крестьянские восстания, на подавление которых бросались значительные силы регулярных войск. Достаточно вспомнить, что против антоновских повстанцев на Тамбовщине была сосредоточена почти стотысячная группировка, во главе которой стояли известные полководцы гражданской войны Тухачевский, Уборевич, Котовский и многие другие.

Однако и в рядах Красной Армии, в основном состоявшей из таких же крестьян, скопившаяся усталость и недовольство политикой военного коммунизма зачастую прорывалась в форме открытых мятежей, таких как выступление сподвижника Чапаева, героя обороны Уральска от белоказаков, начдива Сапожкова или восстание гарнизона города Верного (Алма-Ата). И наконец в марте двадцать первого года случилось немыслимое, поднялись кронштадтские матросы, краса и гордость революции.

Не стоит забывать так же и о разгуле уголовных банд, не имевших никакого политического окраса и, в силу этого, легко примыкавших к любому движению. Впрочем, справедливости ради, надо сказать, что грань между бандитизмом уголовным и политическим была очень тонка. И действия сторон, под какими бы знаменами они не выступали, сплошь и рядом сопровождались грабежом и насилием над обывателями. Впрочем, одичавшие и ожесточившиеся за годы войны обыватели сами нередко хватались за оружие, которого, несмотря на строжайшие приказы всяческих властей, по рукам ходило тогда немало.

Западная Сибирь в 1920 году

На этом фоне Западная Сибирь не представляла исключения.

После Тобольско-Петропавловского сражения армия Колчака практически прекратила организованное сопротивление, те из её частей, которые сохранили боеспособность, прорываясь сквозь партизанские заслоны, стремительно уходили на восток, на соединение с атаманом Семеновым, или на юг, в Китай и Монголию. 14-го ноября 1919 года без боя сложил оружие тридцатитысячный гарнизон Омска. Столица белой Сибири пала.

В силу такого стремительного развития событий Западной Сибири, с её богатыми земельными угодьями и зажиточным крестьянством, не пришлось в полной мере испытать ужасы и лишения фронтового противостояния, что, конечно, выгодно отличало её от других регионов России, по которым прокатился огненный вал братоубийственной войны. Но это же обстоятельство сыграло в очень скором времени свою роковую роль.

Роль эту в нескольких словах обозначил председатель Сибревкома И.Н.Смирнов в двадцатом году: Сибирь для советской России важна как резервуар, из которого можно черпать не только продовольствие, но и людской материал. (Сибирская Вандея сост. В.И. Шишкин)

Что касается людских ресурсов, то вероятно речь не только о призыве в Красную Армию, которая к тому же в условиях перехода на мирные рельсы, частью своей реорганизуясь в так называемые трудармии, стояла на пороге массового сокращения. (прим. Трудовые армии, армии труда - армии РККА после окончания гражданской войны направленные на работу в советском хозяйстве с сохранением военной дисциплины и системы управления во время попытки построения коммунизма в 1920-1921 годах….

Постановлением Совета рабочей и крестьянской обороны 23 января Запасная армия Республики направлялась на восстановление железнодорожного сообщения Москва - Екатеринбург.

2-я особая железнодорожная трудовая армия (она же - Трудовая железнодорожная армия Кавказского фронта). Преобразована из 2-й армии Кавказского фронта постановлением Совета рабочей и крестьянской обороны 27 февраля. Петроградская трудовая армия. Создана из 7-й армии 10 февраля.

Вторая революционная трудовая армия. Создана 21 апреля из частей 4-й армии Туркестанского фронта.

В декабре 1920 начала действовать Донецкая Трудовая армия

В январе 1921 была сформирована Сибирская Трудовая армия

Подобно тому как красноармейцы, вместо демобилизации, уже в качестве трудармейцев должны были участвовать в восстановлении разрушенного хозяйства, так же и гражданское население, сейчас я говорю о крестьянах, кроме сдачи продразверстки, в принудительном порядке широко привлекалось к несению разнообразных повинностей – гужевой, лесозаготовкам, ремонту дорог и т.д. Эти повинности, особенно, конечно, лесозаготовки, тяжелым бременем ложились на жителей таежных районов, что, как мне кажется, было одной из причин того, что восстания в них начались еще в двадцатом году.

Политические, экономические и географические особенности района восстания.

Тут следует несколько подробней остановиться на географии Западно-Сибирского восстания.

В феврале - апреле 1921 г. повстанческие отряды и соединения действовали на огромной территории Западной Сибири, Зауралья и современной республики Казахстан, включавшей в себя по административно-территориальному делению того времени Тюменскую губернию, Кокчетавский, Петропавловский, Тарский и Тюкалинский уезды Омской губернии, Курганский уезд Челябинской губернии, восточные районы Камышловского и Шадринского уездов Екатеринбургской губернии.* (За советы без коммунистов. Крестьянское восстание в Тюменской губернии 1921 Сборник документов Сибирский хронограф Новосибирск 2000) этому следует добавить, что район восстания этим не ограничивался, например, уже после разгрома основных сил повстанцев, остатки их отрядов докатились до Обдорска (нынешний Салехард) на севере и до Китая на юге. (Михаил Бударин Были о чекистах. Западно-Сибирское книжное издательство 1974 год., И.И.Серебрянников Великий отход, из-во Аст 2003 г.)

Таким образом, можно видеть, что главный очаг восстания пришелся на густонаселенные уезды с развитым сельским хозяйством, ограниченные с юга казахстанскими степями, с юго-востока – предгорьями Алтая, тайгой – с севера и востока и лесостепью Предуралья с запада. Его пересекали с запада две ветки Транссиба, сходящиеся в Омске, а основными транспортными артериями для передвижения в меридиальном направлении служили Обь и Иртыш.

Повстанческое движение 1920 года в западной Сибири.

Такое положение способствовало тому, что во время колчаковской власти этот район практически не был затронут партизанским движением. Партизаны активно действовали по его периметру, в тайге, в предгорьях, там, где местность более им благоприятствовала, и только с приближением Красной Армии они вышли из тайги, чтобы принять участие в преследовании отступающих колчаковцев. Преследование это зачастую принимало характер полного истребления не только белых солдат и офицеров, но и сопровождавших их беженцев. Грабеж носил массовый характер и не ограничивался только военными складами и беженскими обозами, под угрозой оказались и города.

Показательна история с разгромом Кузнецка, нынешнего Новокузнецка, отрядом анархиста Рогова в декабре 19-го года, унесшая по разным данным жизни от тысячи до двух тысяч человек и до сих пор не получившая однозначной оценки. (см., например, газету Вече Твери от 28 мая 2009 года, статья Игоря Мангазеева Увековечивание героя романа ужасов или дискуссию на форуме сибирских краеведов

Речь о том, что кроме роговского отряда в Кузнецк входили еще несколько партизанских отрядов, и на котором из них лежит вина за случившееся, неясно до сих пор. Однако, следует отметить некоторые никем не оспариваемые факты, среди партизан было немало настроенных непримиримо к тем, кого они считали своими врагами, при чем в круг этих врагов мог попасть практически любой, и тут расправа была недолгой. Но кроме них, хватало и таких, которые ни о чем кроме грабежа не помышляли. С партизанами в город вошли крестьяне окрестных деревень, чтобы не упустить свою долю.

Итак, в городе за одну неделю побывали от 4 до 6 "партизанских" отрядов, кроме того, уголовники, выпущенные из тюрьмы, приняли самое деятельное участие в событиях в Кузнецке. Упоминаются также мужики окрестных деревень, которые бросились грабить Кузнецк. А самое главное, воспоминания кузнечан просто пестрят утверждениями, что во многих случаях убивали или пытались убить людей их собственные соседи и называются многие известные в Кузнецке фамилии. Не будем их называть, так как обвинения эти слишком серьезны, чтобы предъявлять их людям на основании слухов и сплетен, записанных десятилетия спустя. Так, согласно воспоминаниям жителя Кузнецка Коновалова: "грабили наши кузнечане и мужики окрестных деревень, под маркой партизан". Некоторые из убийц действовали прямолинейно - заходили в дом, и убив хозяев, уходили схватив что-либо, что было на виду (но убийц узнавали спрятавшиеся дети или кто-либо из семьи), другие, трусливо стреляли из винтовок из кустов, оставаясь не узнанными и о том, кто стрелял, были только догадки (но думали тоже на соседей). Известна роль некой Аксеновой, которая водила "роговцев", указывая им, кого следует убить, а где можно хорошо поживиться. А "пожива", в городе была. Город был богатым, купеческим. Любопытно здесь воспоминание одной кузнечанки, которая рассказывает, что семья их была настолько бедная, что роговцы, потребовав овса для лошадей, не стали его брать, увидев такую нищету, но тут же добавляет, что все равно потом бандиты забрали у них "четырех самых лучших (!) лошадей"

Эти события для темы моего текста интересны тем, что проливают некоторый свет на настроения, распространенные среди крестьян и партизан к моменту перехода Западной Сибири под власть большевиков. О распространении этих настроений имеется масса свидетельств, так же как и том, во что эти настроения выливались. При этом следует помнить, что и до революции сибирский крестьянин, особенно переселенец не в первом поколении, не сильно завися от государства, обладал определенной экономической самостоятельностью, соответственно и характер имел независимый и предприимчивый, что, кстати, сыграло немаловажную роль в том, что колчаковщина с её мобилизациями была им отвергнута.

Отсутствие помещичьего землевладения, наплыв ссыльных, незначительность административного аппарата и его отдаленность от разбросанных далеко друг от друга селений формировали специфические черты психологического склада сибиряков – рационализм, индивидуализм, самостоятельность, чувство собственного достоинства. В.П. Семенов Тян-Шанский в 1895 г. так характеризовал обитателей региона: «Приезжего из Европейской России сразу же приятно поражала свобода и непринужденность в обращении сибирских мужиков с приезжими «чиновниками». Сибиряк безо всякого приглашения прямо садился и несмотря ни на какое начальство сидел при нем и разговаривал самым непринужденным образом»

Шиловский М.В. Специфика политического поведения различных социальных групп Сибири во второй половине XIX - начале XX вв.)

Крестьяне, в массе своей, вместо белой армии предпочли посылать своих сыновей в партизаны, и по праву считали себя такими же победителями Колчака, как и пришедшая из европейской России Красная Армия.

Но вернемся к Кузнецкому инциденту, у него есть еще одна сторона, имеющая прямое отношение к обсуждаемому вопросу.

Пара слов о том, что произошло с Роговым и его отрядом. Отряд был разоружен красными войсками, а сам Рогов и несколько приближенных к нему людей оказались в Новониколаевской ЧК (ныне Новосибирск), по обвинении в погроме Кузнецка. Бойцы Рогова прошли фильтрацию, кто-то расстрелян, кто-то приговорен к условным наказаниям, кто-то мобилизован в Красную Армию или просто отпущен на все четыре стороны. Рогова, после жестокого следствия, сопровождавшегося побоями, все же, с учетом его партизанских заслуг, помиловали, очевидно, сочтя более не опасным, и выдав пособие на обустройство хозяйство, выпустили. После чего он ушел в тайгу и уже в мае 1920 то ли сам возглавил восстание крестьян и бывших партизан Причумышья, то ли дал ему свое имя, и спустя некоторое время погиб. Подобные этому восстания и волнения бывших партизан, недовольных разоружением, мобилизацией и отношением к ним новой власти, сравнительно легко подавляемые, продолжались до начала 1921 года.

Но волновались не только бывшие партизаны. Вот что пишет об их недавних смертельных врагах, казаках, Владимир Шулдяков ("Гибель Сибирского Казачьего войска" в двух томах: I т. - 1917-1920 гг., II т. - 1920-1922 гг. (М. Центрполиграф, 2004 г.)) казаки уезда первыми в Сибирском войске стали класть перед нею оружие. И совсем недавно председатель Омского облисполкома Е. В. Полюдов полагал, что кокчетавское казачество, не говоря уже о крестьянах, "настроено очень революционно"

"...Коммунисты извратили задачи истинно народной власти. Они забыли, что благо... трудящихся есть основание народного благополучия. Они больше думали о себе, о своей партийной дисциплине, а не о нас, землеробах... истинных хозяевах страны. Всем известная ЧЕКА, ни с чем не сообразная разверстка на предметы нашего труда, бесконечная подводная повинность, постоянные страхи за лишнее сказанное слово, за лишний кусок хлеба, тряпку, лишнюю вещь - все это жизнь нашу, и без того невеселую, обратило в ад, превратило нас в рабов случайных выскочек, мальчишек с сомнительным прошлым и настоящим. Неумелое хозяйничество нашим добром переполнило чашу терпения, и мы... объявили восстание и прогнали коммунистов... Мы боремся за истинно народную власть, за неприкосновенность личности и частной собственности, за свободу слова, печати, союзов, убеждений... Мы не сторонники расстрелов, крови... много пролито до нас... Долой коммуны! Да здравствует народная власть Советов и свободный труд!"

Однако, расположение казачьих станиц, цепочкой тянущихся по южной окраине региона, до поры удерживали казаков от открытого сопротивления. А вот в Степном Алтае уже летом 1920 года оперировала т.н. Народная Повстанческая Армия, число бойцов в которой доходило до 15 тысяч человек.

В.И.Шишкин пишет, что в двадцатом году в Сибири произошло пять крупных восстаний, с общим количеством участников до двадцати пяти тысяч человек (В.И.Шишкин Партизанско-повстанческое движение в Сибири в начале 1920-х годов.

Среди них выделяется Колыванское, по названию таежного приобского села, лето 1920. Это, пожалуй, чуть ли не единственный случай, когда с той или иной долей определенности, можно говорить о руководящей роли эсеровского «Сибирского крестьянского союза», которому, несмотря на то, что СКС тогда же был почти целиком арестован, впоследствии советские историки часто приписывали главную роль в Западно-Сибирском восстании. Кстати, еще один не частый случай, в этом восстании приняли активное участие и бывшие колчаковские офицеры, артель которых работала возле Колывани на лесозаготовках. Впрочем, складывается впечатление, что им пришлось это сделать под давлением повстанцев. (Вадим Глухов Эпопея Колыванского мятежа).

Из вышесказанного можно вывести некоторую закономерность. В 1920 году в антикоммунистическом движении преобладал более мобильный элемент – бывшие партизаны, казаки, таежные промысловики, в местностях, как и во времена правления Колчака, расположенных, повторюсь, по периметру района будущего Западно-Сибирского восстания. То есть, района наиболее густонаселенного, обитатели которого, в силу того, что крепко были привязаны к своим хозяйствам, а так же в силу географического фактора, ведь речь идет о лесостепи, не были расположены вступать в конфликт с любой властью, будь то красные или белые, стараясь при любых обстоятельствах сохранять ей лояльность.

Остается добавить, что с одной стороны эти события послужили прологом к взрыву двадцать первого года, а с другой – отсрочили его, так как отвлекли на свою ликвидацию внимание и время советской власти, так что понадобилось почти полгода, чтобы крестьяне Сибири в полной мере почувствовали на себе ее тяжелую руку.

Настроения крестьянства и политика большевиков

Что же произошло за этот промежуток времени, с конца 1919-го года до начала 1921-го? Отчего крестьяне, встречавшие большевиков, как освободителей, не прошло и года, тысячами стали бросаться на красноармейские пулеметы чуть ли не с голыми руками?

Для понимания этого стоит вспомнить слова Пушкина, относящиеся к восстанию Пугачева, о бессмысленном и беспощадном русском бунте. Их, как мне кажется, следует принимать на веру с некоторой оговоркой, а именно – русский бунт бывает бессмысленнен и беспощаден ровно в той мере, в какой были бессмысленны и беспощадны действия власти, вызвавшие его, что не раз находило свое подтверждение в русской истории. И более чем когда-либо проявилось именно в событиях 1921-года. Когда действия большевиков явились ярким выражением еще одной особенности российской власти, которая заключается в том, что зачастую низкое качество управления компенсируется жестокостью мер и тотальностью их применения.

Итак, остановимся на другой стороне будущего противостояния, а именно на большевиках, ставших в конце 1919 года полновластными хозяевами Западной Сибири.

Отдав в семнадцатом году землю крестьянам, большевики получили их поддержку, благодаря которой смогли захватить и удержать власть, но им не удалось остановить разрушение промышленности, в результате чего в стране стремительно наступил продовольственный кризис, так как городу нечего было предложить крестьянам в обмен за хлеб.

Выход из этой ситуации большевики нашли в продовольственной диктатуре, в введении продразверстки, предполагалось забрать у крестьян так называемые излишки, оставив им только самый необходимый минимум продуктов.

Понятно, что это могло быть проведено в жизнь только насильственным путем. Ленин призвал рабочих к крестовому походу за хлебом. "Либо сознательные передовики – рабочие... заставят кулака подчиниться... либо буржуазия при помощи кулаков... сбросит Советскую власть" (ПСС, т. 36, с. 360). В деревню хлынули стихийно сформированные продотряды, деятельность которых вызвала в 1918-году первую волну крестьянских восстаний. Борьба за хлеб ускорила летом 1918 перегруппировку классовых сил в деревне. Суть её состояла в том, что власть в деревне была передана от общекрестьянских Советов комитетам бедноты. Ленин считал заслугой РКП(б), что она "сверху" внесла гражданскую войну в деревню, расколола крестьянство, чтобы в лице беднейшего крестьянства получить опору против деревенской буржуазии (см.: ПСС, т. 37, с. 310, 315, 508 – 09).

Проводимая ими на всем протяжении гражданской войны политика чрезвычайной продовольственной диктатуры достигла к 1920 году своего пика, в том смысле, что механизм её за два года с момента принятия в 1918 был отлажен в достаточной мере, чтобы не давать сбоев и применялся со всею решительностью.

уроки крестьянских восстаний второй половины 1918 г. не прошли бесследно. Они привели к ликвидации комбедов и отказу власти от попытки опереться исключительно на "сельский полупролетариат" - деревня оставалась крестьянской. Комбеды были слиты с сельскими и волостными Советами и таким образом повысили в них влияние бедноты, тесно связанной с большевиками. Одновременно (с января 1919 г.) стихия продовольственных заготовок рабочими продотрядами заменяется единой системой продовольственной разверстки, осуществленной в общегосударственном масштабе. промышленными товарами на основах прямого (не торгового) распределения. В этом состояла одна из главных идей "военно-коммунистической" организации экономической жизни. Однако разрушенная многолетней войной промышленность не могла удовлетворять нужд деревни. "Военно-коммунистическая политика" в деревне сразу же сведясь к изъятию в крестьянских хозяйствах продовольствия, необходимого для полуголодного существования армии и городского населения, остатков промышленности. Продразверстка провела основную линию раскола между революциями города и деревни. Мобилизация на военную службу, разного рода повинности (трудовая, гужевая и др.), попытки прямого перехода к социализму на путях организации коллективного землевладения еще более усиливали противостояние крестьянства и власти.* (Виктор Данилов Крестьянская революция в России, 1902 - 1922 гг.

Из материалов конференции «Крестьяне и власть», Москва-Тамбов, 1996, стр. 4-23.)

Таким образом, все эти меры были достаточно эффективны, в том смысле, что имеющиеся у крестьян продукты, невзирая ни на какое сопротивление, изымались продармией, организованной по образу и подобию воинского соединения. Но в долгосрочной перспективе они вели дело к катастрофе.

Во-первых, ленинская практика развязывания гражданской войны в деревне, подобно факелу, брошенному в пороховой погреб, взорвала ситуацию, посколько многочисленные конфликты зреющие между различными группами крестьян получили сильнейший импульс и зачастую приобрели характер войны всех против всех, которая по мнению большинства историков унесла жизней гораздо больше, чем страна потеряла на фронтах гражданской войны.

Во-вторых, крестьяне, кроме активных форм сопротивления, прибегали к пассивным, а именно, резали скот и сокращали запашные площади. Так что к двадцатому году пашня в России сократилась на 10-15 процентов.

В результате всего этого, призрак голода неукоснительно следовал за советской властью, воплощаясь в плоть и кровь на всех занимаемых ею территориях. Так что в первой половине двадцатого года все хлебородные губернии Дона, Поволжья, Тамбовщины и Украины оказались охвачены крестьянскими восстаниями. На их фоне Западная Сибирь казалась оазисом, продразверстка в ней не применялась до середины года, а все налоги, введенные колчаковским правительством, были большевиками отменены.

Однако, к лету двадцатого года, подавив в основном выступления сибиряков, о которых говорилось выше, новая власть почувствовала себя достаточно укрепившийся и тогда прогремел роковой декрет Совнаркома, подписанный Лениным:

№1 ПОСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ «ОБ ИЗЪЯТИИ ХЛЕБНЫХ ИЗЛИШКОВ В СИБИРИ»

Рабочие, Красная Армия и крестьянство потребляющих губерний советской России испытывают продовольственную нужду. Неурожай текущего года в ряде губерний грозит еще ухудшить продовольственное положение трудящихся. В это время в Сибири насчитывается до сотни миллионов пудов хлеба, собранного в прежние годы и лежащего в кладах и скирдах в необмолоченном виде. Крестьянство Сибири, перенесшее колчаковщину и на горьком опыте убедившееся, что, не взявши власти в свои руки, рабочие и крестьяне не в состоянии обеспечить себе ни земли, ни воли и раз навсегда избавиться от политического и экономического гнета, должно пойти на помощь голодающим рабочим и крестьянам потребляющих губерний, дать им то, чего у них много и что лежит без всякого употребления, подвергаясь опасности порчи и гниения.

Ввиду изложенного Совет народных комиссаров, во имя доведения до победного конца тяжкой борьбы трудящихся с их вековечными эксплуататорами и угнетателями, постановляет в порядке боевого приказа:

1. Обязать крестьянство Сибири немедленно приступить к обмолоту и сдаче всех свободных излишков хлеба урожаев прошлых лет с доставлением их на станции железных дорог и пароходные пристани.

Примечание: разверстка подлежащих обязательной сдаче излишков хлеба от урожаев прошлых лет определяется и объявляется наркомпродом одновременно с разверсткой на излишки хлеба нового урожая.

2. По предъявлении разверстки обязать волостные и сельские советы, ревкомы немедленно привлечь все население к обмолоту и сдаче хлеба; в случае необходимости население привлекается к обмолоту в порядке трудовой повинности.

3. Ответственными за производство обмолота и выполнение разверстки объявить все местные органы власти, начиная от волостных и сельских советов, ревкомов и кончая Сибревкомом.

4. Виновных в уклонении от обмолота и от сдачи излишков граждан, равно как и всех допустивших это уклонение ответственных представителей власти, карать конфискацией имущества и заключением в концентрационные лагеря как изменников делу рабоче-крестьянской революции.

5. В целях облегчения обмолота маломощными хозяйствами и семьями красноармейцев: а) обязать военпродбюро Всероссийского центрального совета профессиональных союзов при содействии главкомтруда привлечь и направить для прод-работы в Сибирь продовольственные отряды в составе 6 000 рабочих, причем центральное управление снабжения обязуется для обмундирования таковых выдать 6 000 полных комплектов обмундирования и теплой одежды; б) обязать наркомтруд мобилизовать и направить в распоряжение сибирских продорганов до 20 000 человек организованных в уборочные дружины, голодающих крестьян и рабочих Европейской России на работы в течение осеннего и зимнего времени с допущением в состав дружин женщин в количестве 20%.

6. Наркомпроду совместно с наркомтрудом выработать инструкцию об уборочных отрядах.

7. В целях обеспечения полного обмолота и сдачи хлебных излишков вменяется в обязанность начальнику войск ВОХР выполнить в срочном порядке полностью предъявленное наркомпродом требование на вооруженную силу для Сибири (в количестве 9 000 штыков и 300 сабель), причем отряды должны быть обмундированы и полностью укомплектованы и представлены не позднее 1 августа с.г.

8. Конечным сроком обмолота и сдачи всех излишков от урожаев прошлых лет установить 1 января 1921 года. <...>

Председатель Совета народных комиссаров В. Ульянов (Ленин)

Управляющий делами В. Бонч-Бруевич

Разверстка хлебофуража на 1920/1921 продовольственный год по РСФСР в целом, а также на большинство областей и губерний была объявлена постановлением Наркомпрода от 26 июля 1920 г. Из 440 млн пудов, подлежавших отчуждению в пользу государства, 1О млн пришлось на Сибирь (безТюменской губернии), 17млн - на Челябинскую губернию, 1Омлн - на Екатеринбургскую. Разверстка на Тюменскую губернию была назначена позднее в размере 8 177 тыс. пудов. В Сибири 35 млн пудов хлебофуража из причитавшихся по разверстке 110 млн (31,8%) должны были сдать крестьяне одной Омской губернии. Вдвое большим в масштабах Тюменской губернии - 5 385 тыс. пудов хлебофуража или 65,8% всей разверстки - был удельный вес Ишимского уезда (см.: ГАНС Ф.р. 4. Оп. 1. Д. 520. Лл. 6, 7; РГАЭ. Ф. 1943. Оп. 6. Д. 1740. Л. 75; Бюллетень Наркомпрода. № 15. 13 августа 1920 г.; Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. М. 1921. Кн. 5. С. 528-530).

Таким образом с 20 июня 1920 по 1 марта 1921 года, шесть сибирских губерний (Иркутская, Енисейская, Томская, Омская, Алтайская, Семипалатинская) и Тюменская, входившая в Уральскую обл., должны были сдать 116 млн. пуд. хлеба, что составляло одну треть общегосударственного задания. Крестьяне обязывались сдать зерно, мясо (на Сибирь было наложено 6 270 000 пудов мяса), масло, яйца, картофель, овощи, кожи, шерсть, табак, рога, копыта и многое другое. Всего на них распространялось 37 разверсток. Кроме того, все трудовое население с 18 до 50 лет должно было исполнять различные повинности.

Огромная машина пришла в действие. Ленинский декрет подлежал немедленному и неукоснительному исполнению, несмотря на то, что его выполнение поставило бы крестьян на грань голодной смерти. Продработники в сопровождении вооруженных отрядов пошли по деревням.

И вот, сибирские крестьяне, полагавшие, что с окончанием гражданской войны их жизнь войдет наконец в мирное русло, увидели как присланные из города вооруженные люди подчистую выгребают из амбаров и хранилищ зерно, забирают скотину, и свозят всё на железнодорожные станции или приемные пункты, где собранное зачастую портится от небрежного хранения. При чем, в помощь продработникам назначались местные жители из бедняков. К слову сказать, эта часть населения, существуя за счет помощи государства, не только ничего не потеряла, но даже и выиграла, так как часть из собранного шло на оказание ей помощи. Однако, бедняков в зажиточной Сибири было сравнительно немного.

Тут надо вспомнить, что в сибирской деревне издавна и прочно укоренилось представление о бедняках, как о людях, которые не могут себя прокормить в Сибири исключительно в силу собственной лени и глупости. И мне думается. что в этом была не малая доля истины, хотя, конечно, были и исключения.

Как бы то ни было, участие бедняков в деятельности продорганов подливала масла в огонь, еще больше озлобляя и без того уже озлобленных крестьян.

Но до открытого мятежа дела еще не доходило и, видя это, местные партийные и советские органы спешили выполнить приказ вождя, не считаясь ни с чем.

ТЕЛЕГРАММА СОВЕТСКОГО РУКОВОДСТВА ТЮМЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ ВСЕМ ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫМ КОНТОРАМ

г.Тюмень <Середина октября 1920 г.>

Вся организационная работа продорганов закончена. Во многих волостях почти заканчивается уборка хлебов. Практика прошлой работы показала, что <продерганы> должны одновременно с моментом окончания уборки хлебов приступить <к> выполнению своей боевой задачи, дабы не дать возможности укрыть хлеб производителями. Стоящая погода дает возможность не в ущерб хозяйству <вести заготовку> продуктов. Всякое промедление может отразиться на ходе нашей работы <по> выполнению разверстки. Поэтому приказываю в течение трех дней с момента получения сего довести до сведения каждого хозяина все полученные разверстки.

Комиссарам продконтор приказываю немедленно проверить, произведена ли разверстка на села, а селами - на отдельных хозяев. Списки домохозяев с указанием наложенной разверстки должны, кроме сельсоветов, находиться в продконторе, дабы контролировать и увеличивать продуктивность работы. Предъявите ультимативные требования волисполкомам и сельсоветам о немедленном выполнении разверсток. Широко оповестите население, что продажа продуктов мешочникам и спекулянтам приведет лишь к сокращению своей собственной нормы, ибо данные государством разверстки уменьшаться не будут. Разверстка дана, не допускать никаких переучетов, поправок и прочее. До выполнения 60% <разверстки> председателей волисполкомов, сельсоветов, сознательно задерживающих разверстку и вообще пассивно относящихся к ее выполнению, арестовывать и препровождать * (Сибирская Вандея)

Понятно, что большевикам приходилось действовать в чрезвычайных обстоятельствах, но надо помнить, что они же и несли львиную долю ответственности за создание этих обстоятельств. И теперь каждый их шаг еще больше усугублял дело. Суровость чрезвычайного декрета на местах обернулась прямым зверством тех, кто проводил его в жизнь. А других способов - выполнить в полной мере приказ вождя не существовало.

Те же из местных партийных и советских работников, которые не проявляли должного рвения рисковали сами быть обвиненными в саботаже и контрреволюционной деятельности, а кара за это в те времена для них назначалась еще строже чем для простых обывателей. Впрочем, в ретивых исполнителях недостатка не было и вышестоящим инстанциям самим приходилось время от времени одергивать тех, кто чересчур зарывался.

№33 РАПОРТ ГУБЕРНСКОЙ КОНТРОЛЬНО-ИНСПЕКТОРСКОЙ КОМИССИИ ПО ПРОВЕДЕНИЮ ПРОДРАЗВЕРСТОК В ИШИМСКОМ УЕЗДЕ ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ТЮМЕНСКОГО ГУБИСПОЛ КОМА СОВЕТОВ С.А. НОВОСЕЛОВУ, СЕКРЕТАРЮ ГУБКОМА РКП(б) Н.Э. КОЧИШУ И ГУБПРОДКОМИССАРУ Г.С. ИНДЕНБАУМУ

4 декабря 1920 года в село Каменское прибыл уполномоченный губчека тов. Кузнецов с кипою обвинительного материала, собранного им при следствии в посещаемых нами волостях. Из всего материала и личного заключения тов. Кузнецова действия губкомиссии по выполнению госразверсток являются в полном смысле слова контрреволюционными и обостряют крестьян против советской власти. Тов. Кузнецов обвиняет нас в том, что мы слишком жестоко и грубо обращаемся с крестьянами, т.е. требуем от них выполнить госразверстки, а не агитируем среди крестьян за выполнение госразверсток. По его заключению, наши поступки хуже колчаковщины. Кроме того, у него имеется материал, что комиссия дерет крестьян плетями и требует себе от крестьян на продовольствие жареной гусятины.

Против таких нелепых обвинений не только комиссия, но и весь отряд возмущен до глубины души как партийные товарищи. Правда, при нашей трудной работе иногда и приходится прикрикнуть, но не на крестьян, честно выполняющих разверстку, а на определенных типов из деревенских кулаков, упорствующих при выполнении госразверсток, и то при крайних случаях, когда это заставляет необходимость в интересах прсдработы.

Ваши телеграммы и приказы обвиняют нас в спячке и ведении пустых разговоров.

Вы требуете быть решительными и не плестись в хвосте плачущих крестьян. Наряду с этим приезжают из губернских и других учреждений <сотрудники> вроде тов. Кузнецова, которые обзывают нас контрреволюционерами и колчаковскими опричниками. Мы теперь находимся между двух огней. С одной стороны, нам предписывают и приказывают быть беспощадными ко всем, не исполняющим государственной разверстки, и разверстка безоговорочно должна быть выполнена. С другой стороны, за нами волочится хвост с кипами следственного материала, обвиняющего нас в ограблении крестьян хлебом*, жестокости и грубости. Даже уполномоченный Ишимского политбюро тов. Жуков <М.И.> лично при красноармейце Прокопьеве обозвал отряд колчаковской бандой.

До настоящего времени мы не обращали ни малейшего внимания на всю провокацию, которая распущена по всему уезду. И, работая 24 часа в сутки, мы крепко помнили данный нам наказ центром о необходимости выполнить госразверстки быстрее и полностью. При сложившейся в настоящее время атмосфере мы совершенно не знаем, как работать, и все желание к работе отпадает. Больше при таких обстоятельствах мы работать не можем. Просим вас принять соответствующие меры: или смести нас с дороги продовольственной кампании, или лиц же, вмешивающихся в продполитику. Просьба указать, как мы должны реагировать на ваши приказы и какое мнение центра: брать разверстку или просить крестьян посредством агитации выполнять разверстки. Мы до настоящего времени, должны сознсггься, прибегали к первому методу, т.е. требовали выполнения разверстки.

Вторично просим вас по отношению «тройки» принять определенное решение. Если мы сделали какое-либо преступление, просим нас немедленно убрать как преступников перед республикой. Если же мы остаемся продолжать работу, то просьба договориться со всеми учреждениями, вроде губчека, нарсудами, рабоче-крестьянской инспекции, чтобы таковые не вмешивались в продработу и не подрывали авторитет продработников в лице обывателей хотя бы во время проведения продкампании.

Ответ просьба дать члену комиссии тов. Гурмину или телеграфно.

Предкомиссии А. Крестьянников

Члены комиссии: Лаурис

М. Гурмин * (Сибирская Вандея)

№38 ПРОТОКОЛ № 57 РАСШИРЕННОГО ЗАСЕДАНИЯ ТЮМЕНСКОГО ГУБЕРНСКОГО ПРОДОВОЛЬСТВЕННОГО СОВЕЩАНИЯ

Присутствуют: предгубисполкома С.А. Новоселов, губпродкомиссар Г.С. Инденбаум, секретарь губкома РКП(б) ИЗ. Кочиш, предгубчека П.И. Студитов1, член губернской контрольно-инспекторской комиссии М.А. Гурмин, уполномоченный губчека Н.С Кузнецов.

В порядке дня рапорт и доклад члена губернской контрольно-инспекторской комиссии тов. Гурмина

Тов. Инденбаум читает рапорт контрольно-инспекторской комиссии о создавшемся положении в ее работе после вмешательства уполгубчека тов. Кузнецова.

Тов. Гурмин делает исчерпывающий доклад о работе комиссии. Уполгубчека тов. Кузнецов докладывает материалы, собранные им на контрольно-инспекторскую комиссию, работа которой сводилась к конфискациям, арестам и т.д. Комиссия ставила по домам граждан красноармейцев продотрядов, требуя получше их кормить. Вообще комиссия не желала считаться с постановлениями и приказами губисполкома и губкома. Член комиссии т. Гурмин утверждает, что он не отказывается от своих слов и все то, что он писал в рапорте, есть их действительная работа и их требование, иначе комиссия не будет вести работу. Указывая на действия уполгубчека т. Кузнецова, который подорвал авторитет в их работе, т. Гурмин говорит, что если комиссия сделала преступления, <то необходимо> убрать ее, если же нет, то не мешать работать.

Предгубчека т. Студитов находит, что его уполномоченный т. Кузнецов превысил свои полномочия, своими действиями подорвал авторитет контрольно-инспекторской комиссии и тем самым ослабил ссыпку хлеба. За это т. Кузнецов понесет должное наказание.

Секретарь губкома т. Кочиш указывает, что уполгубчека Кузнецов абсолютно не знаком с продработой. Отправляясь в район, он даже не зашел в губпродком, чтобы узнать, как нужно действовать. Работа по продовольствию - это такой механизм, подходить к которому нужно осторожнее.

Предгубисполкома т. Новоселов также подтверждает преступность <действий> Кузнецова, но одновременно ставит на вид комиссии, чтобы она инструктировала <прод>отряды и крепко держала их в своих руках.

Губпродкомиссар тов. Инденбаум указывает, что такие действия, какие проявил уполгубчека Кузнецов, сорвут разверстку, если это будет продолжаться в дальнейшем. <Инденбаум> указывает Кузнецову, что он должен исполнять приказы губпрод-кома и губисполкома, иначе его призовут к порядку.

Тов. Новоселов вносит предложение, которое единогласно принимается, а именно:

1) Признать, что уполгубчека Кузнецов превысил свои полномочия и что он не имел никакого права вмешиваться в действия по проведению разверстки.

2) Предложить предгубчека Студитову и губпродкомиссару немедленно принять меры к восстановлению цифры прежней ссыпки.

3) Предложить контрольно-инспекторской комиссии немедленно приступить к своей работе с тем же порывом, побольше инструктировать <прод>отряд и крепко держать его в своих руках.

Председатель губпродсовещания Инденбаум

Кстати, Лаурис в конце концов был расстрелян за преступления, совершенные им в ходе сбора продразверстки, но это было уже потом, после подавления восстания. Примерно в то же время, попавшись в руки повстанческого отряда, был заколот штыками губпродкомиссар Инденбаум. Судьба чекиста Кузнецова мне неизвестна.

А пока что дело шло своим чередом, продовольствие изымалось без оглядки ни на какие установленные самой же властью, нормативы, вплоть до семян. Забирались и непродовольственные товары. По мере того, как становилась понятной невозможность выполнения разверстки, ужесточались действия против крестьян. Их брали в заложники, до выполнения ими продразверстки, садили раздетых в холодные амбары, избивали, конфисковали имущество. Упрямых отдавали под суд трибунала. Это стало повседневной практикой.

Восстание и его подавление. Некоторые особенности.

И, таким образом, в двадцатом году, сибирское крестьянство оказалось перед выбором. перед которым в разное время оказывались разные группы российского населения – безропотно подчиниться чинимому государством произволу или, поставив себя вне закона, отстоять свои права с оружием в руках.

А вот оружия-то как раз у крестьян было немного, напомню, что речь идет о людях изначально настроенных лояльно к советской власти. После ухода колчаковцев на руках осталось немало оружия, но по первому же требованию новой власти, в массе своей, это оружие было сдано. Так что, когда дело дошло до восстания, крестьянам пришлось вооружаться чем попало. Одна винтовка приходилась на несколько человек, а остальные шли в бой с дрекольями и пиками, сделанными из кос.

(Для сравнения – Из книги Г.Дроговоза История бронепоездов - В августе-сентябре 1925 года одна из таких операций была проведена в Чечне, где местное население никак не хотело смириться с установлением советских порядков. Для наведения порядка в Чечню были направлены значительные силы войск Северо-Кавказского военного округа: около 5000 штыков, две с лишним тысячи сабель, 24 орудия и один бронепоезд.

Руководил операцией лично командующий округом Иероним Уборевич. ОГПУ выставило 648 бойцов под командой Евдокимова.

Итогом боевой операции стал арест 309 повстанцев и изъятие нескольких тысяч винтовок и револьверов.).

А между тем, обстановка накалялась, недовольство росло, участились случаи, когда крестьяне силою пытались отбить своих арестованных земляков, в этих случаях по ним стреляли на поражение. Однако последней каплей, переполнившей чашу крестьянского терпения стало распоряжение о проведении семенной продразверстки, теперь понадобилось сдать и то, что было оставлено на семена.

Восьмого февраля двадцать первого года дежурный радиотелеграфист в приполярном Обдорске услышал в эфире позывные радиостанции Челябинска: Обдорск! Оренбург! Ташкент! Красноярск! Омск! Отвечайте для связи! Враги республики на Урале и в Западной Сибири начали контрреволюционные мятежи. Эсеро-кулацкие банды, руководимые белыми офицерами и генералами творят насилие…(М. Бударин Были о чекистах)

Так в Обдорске узнали о начале Западно-Сибирского восстания. Обдорская радиостанция до середины марта оставалась единственной линией связывающей европейскую Россию с Сибирью.

Восстание все ожидали и, как водится, для всех оно оказалось полной неожиданностью.

В январе 1921 год в Ишимском уезде происходили, ставшие за эти несколько месяцев рутиной, мероприятия – семенной хлеб был собран на волостные ссыпные пункты, оставалось вывезти его к железной дороге. И никого из советских начальников не удивило сообщение, что крестьяне Челноковской волости, опасаясь остаться к весне без семян, собравшись толпой, попытались помешать вывозу хлеба и вступили в драку с продармейцами, которые в ответ открыли огонь и убили двоих из нападавших. Обычное дело. Для разбора в Челноковскую волость, опять же, в рабочем порядке, был послан уже упомянутый выше член губпродкома Лаурис с вооруженным отрядом и вроде как даже восстановил там спокойствие(Сибирская Вандея).

Однако уже через пару дней Челноковская волость была охвачена восстанием, а вместе с ней и соседние волости - Чуртанская, Викуловская, Готопутовская, затем Каргалинская и Больше-Сорокинская. Одновременно похожее происходило в Ялуторовском, Тюменском, Тюкалинском уезде.

К середине февраля оно охватило уже части Омской, Курганской, Челябинской и Екатеринбургской губерний и распространилось на юг до Алтая. К Крестьянам присоединились казаки Кокчетава и татарское население национальных районов. Общее их количество определяется различными историками от тридцати до ста тысяч.

В связи с перекрытием восставшими обеих веток Транссиба две недели Сибирь была отрезана от остальной России.

В разное время повстанцами были захвачены Ишим, Петропавловск, Тобольск, Березово, Обдорск, Кокчетав.

Для руководства ликвидацией восстания 12 февр. 1921 создается полномочная тройка в составе пред. Сибревкома и Сиббюро ЦК РКП(б) И.Н.Смирнова, пред. Сибирской ЧК И.П.Павлунского и пом. Главкома Вооруженными Силами республики В.И.Шорина. В их распоряжение были переданы ч. 21-й, 26-й, 28-й и 29-й див., отд. кавалерийская бригада, 209-й полк 23-й СД, Казанский и Симбирский с.п., еще 2 отд. кавалерийских полка, 6 запасных батальонов, батальон инструкторских курсов всеобуча, Вятские пехотные курсы, бронепоезда, бронепароходы, артиллерия, 249-й, 250-й, 255-й полки внутр. службы (СЧОН), Тюменская школа низшего комсостава, 6-й запасной пулеметный батальон, и все местные отряды. В течении нескольких месяцев основные очаги были потушены, но бои продолжались до конца двадцать первого года.

В советской историографии бытовало мнение о подготовленности этого восстания эсерами и белогвардейцами, о сознательном выборе ими момента для его начала. Однако, даже само время этого момента говорит о том, что восстание скорее было актом отчаянья загнанных в угол людей, а не заранее спланированная акция, говорит само время, когда оно началось.

Действительно, в России почти все крестьянские мятежи и бунты, инициаторами которых были сами крестьяне, начинались обычно осенью, когда убран урожай, а лес еще может послужить убежищем в случае поражения. Сибирские же зимняя тайга или степь не располагает к активным партизанским действиям и служит плохим укрытием для большого числа людей, особенно если с ними их семьи. Кроме того, следует учесть и то, что деревни в сельскохозяйственных районах Сибири, обладая большим количеством жителей, сплошь и рядом в несколько тысяч человек, при этом находились на большом удалении друг от друга.

Это, кстати сказать, явилось одной из причин огромных потерь повстанцев, так как они, могли себя уверенно чувствовать только вблизи родных мест, и в силу этого, старались прежде всего отстоять свои деревни, вступая в лобовые столкновения с частями Красной Армии. Понятно, что в боях такого рода плохо вооруженные крестьяне оказывались в самом невыгодном для себя положении.

Впрочем, это происходило уже ближе к финалу восстания, когда крестьяне вынуждены были в основном перейти к обороне. Но в феврале двадцать первого они наступали.

Говорить о том, что восстание было поголовным, не приходится. Как всегда в таких случая находилось значительное число людей, которые по тем или иным причинам предпочли остаться в стороне. Одни боялись возмездия со стороны советской власти, пример жестокого подавления восстаний на Алтае и в таежных районах был у всех перед глазами, другие – не верили в успех сопротивления, третьи – выжидали того, какая сторона возьмет верх. Мотивация могла быть разной, но в любом случае значительная часть крестьянства восстание не поддержала, хотя подавляющее большинство, если не в полной мере сочувствовало восставшим, то вполне их понимало.

Не малое число крестьян оказалось и в числе открытых противников восстания, это, на мой взгляд не противоречит вышесказанному, так как, если взять тех же сельских коммунистов, многие из которых выступали если не против самой продразверстки, то против методов её проведения и предупреждали, что добром это не может кончиться. так вот, когда их предупреждения действительно подтвердились, в самом мрачном варианте, именно эти люди и попали под первый, самый сокрушительный удар, на них обрушилась вся накопленная за это время крестьянская злоба.

Речь, понятно, не о тех сельских коммунистах, которые примкнули к восстанию, а иногда и возглавили повстанческие отряды.

При этом необходимо упомянуть, что говоря о преобладании тех или иных настроений относительно участия или неучастия в восстании, следует о каждой деревне говорить отдельно, в силу сибирской специфики. Ведь в социальной жизни сибирского крестьянина община играла определяющею роль. И в каждой одной отдельно взятой деревне все её жители так или иначе следовали воле большинства.

В принципе и организационный момент в восстании формировался исходя из этого обстоятельства, командирами становились люди авторитетные в данной деревне, за пределами которой авторитетов для её жителей не существовало. Кстати, среди командиров восстания и её активных участников преобладала беднота и середняки, что было вызвано не в последнюю очередь и тем, что продразверстка, в виду плохой своей организованности, тяжким грузом ложилась именно на эти слои.

Восставшие предпринимали попытки преодолеть свою разобщенность, но сделали в этом направлении только самые первые шаги, образовав в нескольких местах некоторое подобие общего командования, но в виду характера боевых действий этим всё и ограничилось. По этой же самой причине провалилась объявленная мобилизация.

Восстание подобно степному пожару перекидывалось с места на место, чтобы, будучи потушенным в одном месте, вспыхнуть в другом. Яростно наступавшие на города повстанцы, в случаях когда наталкивались на организованное сопротивление, откатывались вспять, чтобы, перегруппировавшись, повторить попытку.

И часто бывало, что разбитые повстанческие отряды на пути своего бегства врывались в еще не тронутые восстанием районы и восстание вспыхивало с новой силой.

ДОНЕСЕНИЕ ПОМГЛАВКОМА ПО СИБИРИ В.И. ШОРИНА ГЛАВКОМУ РККА РЕСПУБЛИКИ С.С. КАМЕНЕВУ

г. Омск 13 февраля 1921 г. Первое донесение <о> начале восстания поступило в штасиб 6 февраля. Восстание первоначально охватило район 100 верст юго-восточнее Тобольска и одновременно район Усть-Ишима и Бальше-Сорокинскую волость Вслед за тем восстание распространилось на район Ишима и вдоль желдороги к западу и востоку от Ишима, причем наиболее значительные банды повстанцев сгруппировались южнее Ишима и <в> районе станции Голышманово. Одновременно с этим вспыхнуло восстание <в> районе Петропавловска, охватив район желдороги Курган - Токуши. Повстанцы главным образом сосредоточили все свое внимание на желдорогах и, пользуясь растянутым расположением наших войск, охраняющих желдорогу, и сравнительно незначительным их количеством, начали производить налеты, сопровождавшиеся порчей пути и разрушением телеграфной связи <на> различных пунктах желдороги. Первоначально разрозненные наступления повстанцев не носили организованного характера, но из дальнейших их действий следует предположить, что среди местного населения велась предварительная агитация. Вооружение повстанцев разнообразно: часть вооружена винтовками, часть - дробовиками и револьверами, большая часть повстанцев - пешие, но имеются небольшие конные отряды численностью в 100-200 коней.

Наши первоначальные действия по ликвидации восстания сильно были затруднены, с одной стороны, широким районом, охваченным восстанием, с другой - сравнительно небольшим количеством войск и частым нарушением связи и перерывом желдорожного движения. <В> настоящее время для удобства управления весь район восстаний разделен на два участка: северный, Ишимский, где руководит действиями комбриг-85, и южный, Петропавловский, вверенный начдиву-21.

При получении первых известий о восстании в Ишимском и Петропавловском районах туда были брошены свободные части 253 и 254-го полков 29-й дивизии и, кроме того, из Омска высланы два эскадрона. Для решительного подавления восстания на усиление действующих войск в район Ишима перебрасывается 232-й полк 26-й дивизии и два батальона 256-го| полка 29-й дивизии, в Петропавловский район перебрасывается 249-й полк 28-и дивизии. Только с прибытием этих сил можно будет произвести решительную чистку главных очагов восстания..

Помглавком Шорин Наштасиб Афанасьев

(Сибирская Вандея)

В результате экстренных мер крестьяне были оттеснены от линии железной дороги и выбиты из занятых ими городов, теперь война приближалась к деревням повстанцев, где и разыгрались самые трагические сцены Западно-Сибирской эпопеи.

В боях за свои деревни крестьяне проявили ожесточенное упорство, и зачастую оборонялись до последнего, под артиллерийским и пулеметным огнем, потери их при этом были ужасающи. Сами большевики называют соотношение один к пятнадцати. Когда же сопротивление бывало сломлено, начиналась расправа и расстрелы захваченных в плен, часто без суда и следствия.

Общераспространенным является мнение о жестокости, проявленной обеими сторонами, и с этим трудно спорить. Однако следует помнить, что нарастание её происходило по законам логики борьбы, и было очень неравным, в соответствии с настроениями сражающихся. Но жертвы с обеих сторон исчислялись десятками тысяч и львиная их доля выпадает на долю крестьянства. Хотя и со стороны советской власти потери были огромны, так, например, местные парторганизации недосчитались половину своих членов.

К погибшим в боях и расстрелянным следует прибавить жертв голода, который разразился летом двадцать первого.

Что касается лозунгов восстания то главными были Советы без коммунистов и отмена продразверстки, наряду с этим встречалось и требование созыва Учредительного собрания и даже восстановление монархии, но это выглядело скорее как инициатива отдельных командиров, а не выражение общей воли. Эта история еще ждет своего продолжения.я

К лету 1921 года восстание было подавлено. Это была военная, а не политическая победа. Решение правительства о замене продразверстки продналогом никакого влияния на ход восстания не оказало, так как о нем стало известно уже после того как основные очаги восстания были разгромлены. К захваченным повстанцам, к тем из них кому посчастливилось не быть казненными под горячую руку, победители отнеслись довольно мягко, предварительно, впрочем, расстреляв всех подозреваемых в более менее активной деятельности во время восстания. Однако потом, в течении десятка лет, большинство из отпущенных повстанцев оказались за решеткой или были расстреляны.

Наступила пора мирного строительства.

Заключение

Опыт якобинцев был близок большевикам и, складывается такое впечатление, что они часто сознательно культивировали это сходство и оно даже служило предметом их гордости. Эхом отзываются слова сказанные победителем Наполеона в Испании и при Ватерлоо герцогом Веллингтоном о современной ему французской армии

* Собранные по призыву батальоны французской армии имели в своих рядах солдат и плохих и хороших, из высшего, среднего и низшего класса, людей всех специальностей и профессий. Французские солдаты редко нуждались в обычной дисциплине или наказаниях, требующихся, чтобы держать солдат в узде. Хорошие солдаты под надзором и благодаря поощрению офицеров заботились о плохих и держали их в порядке, и в целом они являли собой самое лучшее, наиболее упорядоченное и склонное к повиновению, слепо повинующееся команде и регулируемое войско в Европе. Его погубила система конфискаций. Французская революция впервые явила миру новую систему ведения военных действий, целью и результатом которой стало превращение войны в средство получения дохода, а не бремя для агрессивной стороны, возлагая всю тяжесть на страну потерпевшую и сделавшуюся местом боевых действий.

Система террора и горести народа Франции, и призыв, исполнение которого было вызвано террором, отдали в руки правительства все способное к военной службе мужское население страны. И все что оставалось сделать правительству, и то что оно на самом деле сделало – это организовать людей в военные отряды, вооружить и обучить первым движениям с оружием и военным упражнением.

После этого их выпускали на территорию какого-нибудь иностранного государства – питаться его ресурсами. Числом своим они гасили или преодолевали всякое местное сопротивление, и какими бы ни являлись потери и те несчастья, которая система производила во Франции, мертвые жаловаться не могли, а успех заглушал голоса уцелевших.* (Р. Олдингтон Герцог Москва Транзиткнига 2006 г.)

То же самое, с поправкой на то, что штыки были направлены не во вне страны, а внутрь неё, можно сказать и о советском государстве. Только гибель эта оказалась отсрочена на семь десятилетий. Победа большевиков на восставшими крестьянами оказалась пирровой победой, первым шагом к их поражению. Та система отношений с собственным народом, которая закладывалась именно тогда, в начале двадцатых годов, до конца выработала ресурс и рухнула под тяжестью накопленных ошибок. Но парадокс заключается в том, что все ошибки погибшего строя были в полном объеме приняты на вооружение теми, кто вступил в наследство.

Во время Западно-сибирского восстания прогремели залпы последней войны между государством и его народом. Государство победило. Наступало царство чиновников, теперь только от них зависела государственная политика. И любой человек, желающий на эту политику повлиять, должен был прежде всего стать чиновником, без этого его влияние было равно нулю. оно могло распоряжаться народом по своему усмотрению, не опасаясь встретить массового отпора. Но у этой победы была оборотная сторона. Государство оказалось беззащитно перед чиновником и пало в конце концов, преданное им. Впрочем, расчет еще не закончен. Эта история еще ждет своего продолжения.

После разгрома белых. Поводом к волнениям стали выступления рабочих в Петрограде. 24 февраля 1921 года рабочие Трубочного завода вышли на улицу. К ним примкнули рабочие других предприятий. Вскоре среди демонстрантов появились матросы и солдаты. Толпа освободила рабочих, арестованных за невыход на работу (на остановившихся предприятия).

Сообщение о волнениях в столице достигло Кронштадта. На митинге моряков и населения крепости 1 марта 1921 года была принята резолюция, требовавшая «немедленно сделать выборы советов тайным голосованием, причем перед выборами провести свободную предварительную агитацию всех рабочих и крестьян». Резолюция требовала также свободы слова для левых эсеров и анархистов, восстановления других гражданских свобод, освобождения политзаключенных - социалистов и пересмотр дел других, ликвидации привилегий коммунистов, структур большевистской экономической диктатуры. И главное экономическое требование: «дать полное право действия крестьянам над всею землею так, как им желательно, а также иметь скот, который содержаться должен и управляться своими силами, т.е. не пользуясь наемным трудом».

В восстании участвовало около 27 тыс человек. Большевики объявили кронштадцев вне закона, после чего крепость восстала. Был избран Военно-революционный комитет (ВРК), большинство членов которого были беспартийными. Важнейшие вопросы решались на собрании делегатов частей и предприятий. Активное участие в восстании принимали представители левых социалистических партий и течений от меньшевиков-интернационалистов до анархистов . Лидеры восстания выступали за советскую власть без диктатуры коммунистов. 15 марта 1921 года в «Известиях Военно-революционного комитета» была опубликована установочная статья «Власть советам, а не партиям!». Эта идея беспартийной демократии вытекала из идей бывших большевиков (таковыми были многие члены ВРК и участники восстания, в том числе председатель ВРК С. М. Петриченко). Их привлекли освободительные лозунги революции и разочаровала тоталитарная практика большевизма. Лидеры Кронштадта рассчитывали привлечь на свою сторону широкие рабочие массы, которые в свое время пошли за большевиками.

Продолжая «дело Октября», Кронштадт шел в русле рабочих и солдатских настроений, противостоящих не только большевистской диктатуре, но и «белой» реставрации.

Ситуация была неопределенной. В Петрограде и других городах продолжались крупные забастовки, рабочие заявляли о поддержке Кронштадта. Распространение движения на Петроград, неизбежное в случае таяния льдов, могло кардинальным образом изменить положение в стране - в руках восставших были основные силы Балтийского флота. Повстанцы рассчитывали также на наступление крестьянских армий Н. И. Махно и А. С. Антонова .

Большевистское руководство Петрограда предприняло меры к изоляции восставших. Были проведены аресты активистов социалистических партий в Петрограде, разоружены воинские части, солдаты которых высказывали сочувствие кронштадтцам.

8 марта было предпринято первое наступление на Кронштадт 7-й армии (около 18 тыс человек) под командованием М. Н. Тухачевского . Восставшие отбили этот штурм. Большевики торопились, т. к. опасались, что с таянием льда восставший флот сможет двинуться на Петроград. К 16 марта численность 7-й армии была увеличена до 45 тыс. 17 марта красные перешли по льду Финский залив и утром следующего дня ворвалась в Кронштадт. После ожесточенных боев восстание было подавлено. В городе был развернут красный террор. Свыше 1 тыс было убито, свыше 2 тыс ранено, 2, 5 тыс захвачено в плен. Около 8 тыс участников восстания (в том числе Петриченко) ушли по льду в Финляндию.

1921 год, конец кровопролитной гражданской войны. Армии белогвардейцев и интервентов почти полностью разгромлены, молодое Советское государство рабочих и крестьян постепенно укрепляется и восстанавливается от аграрного наследия царской власти и военной разрухи. Но не оставляют страну и внутренние противоречия, разжигаемые контрреволюционными силами. И одним из наиболее часто припоминаемых итогов таких противоречий, пришедшихся на период установления советской власти на всей территории России является контрреволюционный кронштадтский мятеж в марте 1921 года.

Для начала, рассмотрим основные причины и характер произошедшего мятежа. В буржуазной среде кронштадцев принято выставлять своего рода героями борьбы с «диктатурой большевиков», а с подачки буржуазии этот героический ореол матросов Балтийского флота подхватывают и всевозможные «левые» движения антисоветской направленности, в особенности, анархисты, выставляя это едва ли не новой революцией, носящей антигосударственный характер. Но как же дело обстояло в действительности?

С началом гражданской войны, рабоче-крестьянское правительство было вынуждено перейти на чрезвычайную политику так называемого «военного коммунизма», частью которой стали проходившие в деревнях продразверстки. Изначально крестьянство терпело это, принимая как временное зло, но по мере того, как Гражданская война затянулась на долгие три года, противоречия между городом и мелкобуржуазной деревней, противоречия между (в данном случае) потребителями-рабочими и производителями-крестьянами все больше нарастало, что приводило к появлению всевозможного рода крестьянских бандформирований контрреволюционного характера: махновские банды, «зеленые повстанцы» и прочие. Это была не борьба «за», а борьба исключительно «против» пролетарской диктатуры. Разъяренное мелкое собственничество, недовольное экспроприацией ее собственности на нужды военного времени, набросилось на Рабоче-крестьянское правительство как на источник всех бед в их представлении, маскируя свою откровенно контрреволюционную суть под красивыми лозунгами. И можно бы ещё было оправдать восстание тем голодом, что последовал за продразверсткой, но разбивая эти голословные домыслы, процитируем Л.Д. Троцкого, который оставил заметку по этому вопросу:

Деморализация на почве голода и спекуляции вообще страшно усилилась к концу гражданской войны. Так называемое "мешочничество" приняло характер социального бедствия, угрожавшего задушить революцию. Именно в Кронштадте, гарнизон которого ничего не делал и жил на всем готовом, деморализация достигла особенно больших размеров. Когда голодному Питеру приходилось особенно туго, в Политбюро не раз обсуждали вопрос, не сделать ли "внутренний заем" у Кронштадта, где оставались еще старые запасы всяких благ. Но делегаты питерских рабочих отвечали: "Добром от них ничего не возьмешь. Они спекулируют сукном, углем, хлебом. В Кронштадте теперь голову подняла всякая сволочь".

Такова была реальная обстановка, без слащавых идеализаций задним числом.

Надо прибавить еще, что в Балтийском флоте устраивались, на правах "добровольцев", те из латышских и эстонских моряков, которые боялись попасть на фронт и собирались перебраться в свои новые буржуазные отечества: Латвию и Эстонию. Эти элементы были в корне враждебны советской власти и полностью проявили свою контрреволюционную сущность в дни кронштадтского мятежа. Наряду с этим, многие тысячи рабочих-латышей, главным образом, бывших батраков, проявляли беспримерный героизм на всех фронтах гражданской войны. Нельзя, следовательно, ни латышей, ни "кронштадтцев" красить в один и тот же цвет. Нужно уметь делать социальные и политические различия.

Таким образом, восставшие на протяжении голодных лет сами не оказывали помощь голодному Питеру, а когда накопленного показалось мало - ощерились, еще и требуя от рабоче-крестьянской власти «разоружить и расформировать политотделы», тем самым вообще открыто проявляя свою контрреволюционную суть. Да и сам лозунг восставших «власть Советам, а не партиям» не может оставлять сомнений в подлинной, враждебной диктатуре пролетариата сути мятежа, поскольку сложно было не понимать, что ликвидирование руководства большевиков над Советами очень быстро уничтожило бы и сами Советы. Как и требование разрешения свободной торговли восставшими, это угрожало основным принципам диктатуры пролетариата, и, как следствие, сам мятеж грозил задушить её в зародыше.

Итак, причины и контрреволюционный характер мятежа нам стали ясны. Не романтический дух анархической борьбы с государством и не голод были причинами недовольства мятежников политикой военного коммунизма, а лишь угроза того, что накопленное от них "утечет".

В конце февраля, по Кронштадту прокатилась волна забастовок и мятежных настроений, поставившие работу заводов и фабрик. Предприняв решительные действия, согласно сообщению заместителя председателя Петроградской губчека Озолина, упомянутом в переговорах с Петроградом, ЧК удалось арестовать «всю головку эсеров и меньшевиков». Также, Озолин сообщает Ягоде: «Всего арестованных до 300 человек, остальные 200 активные рабочие и из интеллигенции. По данным следствия видную роль в происходящих событиях играют меньшевики» . Роль последних в разжигании протестных настроений в принципе не вызывает никакого сомнения. Стоит подчеркнуть, что в годы Гражданской войны, меньшевики едва ли не открыто выступали за реставрацию капитализма, отчего их участие в Кронштадтском мятеже еще больше придаёт последнему ярко-выраженный контрреволюционный оттенок, невзирая ни на какие лозунги мятежников.

Дредноут "Петропавловск"

В последующие дни ситуация стала накаляться всё более. Начинались брожения и разброд в некоторых запасных полках, которые пока еще удавалось успокоить. 28 февраля 1921 года состоялось собрание команд линкоров «Севастополь» и «Петропавловск» на котором мятежниками была принята резолюция с требованиями, достойным эсеров и меньшевиков: провести перевыборы Советов без коммунистов, упразднить комиссаров и политотделы, предоставить свободу деятельности всем социалистическим партиям и разрешить свободную торговлю. А уже 1 марта на Якорной площади Кронштадта состоялся 15-тысячный митинг под лозунгами «Власть Советам, а не партиям!». Все ожидали прибытия на митинг председателя ВЦИК Михаила Ивановича Калинина, прибывшего по подтаявшему льду залива. Долуцкий в «Материалах к изучению истории СССР (1921 - 1941 гг.)» пишет: «Братва встретила Михаила Ивановича аплодисментами - не побоялся, приехал. Знал всероссийский староста, куда прибыл - вчера на общем собрании команды линкора «Петропавловск» приняли резолюцию за перевыборы в Советы, но без коммунистов, за свободу торговли. Резолюцию поддержала команда второго линкора - «Севастополь» - и весь гарнизон крепости. И вот Калинин в бурлящем Кронштадте. Один - без охраны, проводников, взял только жену!»

Но вот договорить Михаилу Ивановичу матросы (которые еще совсем недавно требовали свободы слова) не дали, также как не предоставили возможность высказаться комиссару Балтфлота Кузьмину, который прибыл с выступлением на митинг. «Кончай старые песни, хлеба давай!» - кричали восставшие, не давая Калинину продолжать. Здесь, однако, следует заметить, что хлеба-то как раз кронштадтцам хватало, краснофлотский паек за зиму 1921 года (данные приведены в том же источнике Долуцкого) составлял в день: 1,5 - 2 фунта хлеба (1 фунт = 400 г.), четверть фунта мяса, четверть фунта рыбы, четверть - крупы, 60 - 80 гр. сахара. Питерский рабочий довольствовался в два раза меньшим пайком, а в Москве за самый тяжелый физический труд рабочие получали в день 225 гр. хлеба, 7 гр. мяса или рыбы и 10 гр. сахара, что еще раз подтверждает тезис об исключительно антисоветском и контрреволюционном характере мятежа.

Калинин попытался вразумить толпу: "Ваши сыновья будут стыдиться вас! Они никогда не простят вам сегодняшний день, этот час, когда вы по собственной воле предали рабочий класс!" . Но председателя ВЦИК уже не слушали. Калинин уехал, а в ночь с 1 на 2 марта восставшими были арестованы руководители Кронштадтского совета и около 600 коммунистов, в том числе и комиссар Балтфлота Кузьмин. Первоклассная крепость, прикрывавшая подступы к Петрограду, оказалась в руках восставших. 2 марта восставшими была предпринята попытка начать переговоры с властями, однако позиция последних по поводу происходящего была проста: прежде, чем начнутся какие-либо переговоры восставшие должны сложить оружие. Без выполнения этих требований всех парламентеров, направляемых большевикам от восставших арестовывали. 3 марта в кронштадтской крепости был создан штаб обороны, возглавляемый бывшим капитаном Соловьяниным. Военными специалистами штаба были назначены бывший генерал РККА Козловский, контр-адмирал Дмитриев и офицер генштаба царской армии Арканников.

Тянуть дальше большевики не стали и 4 марта восставшим был выдвинут ультиматум с требованием немедленно сложить оружие. В тот же день в крепости состоялось заседание делегатского собрания, на котором присутствовали 202 человека, на котором был поставлен данный вопрос. Было принято решение защищаться. По предложению Петриченко, руководителя мятежа (совсем не Козловского, как тогда полагали большевики и как сейчас упоминают некоторые источники) состав ВРК - Временного революционного комитета, созданного восставшими 2 марта, был увеличен с 5 до 15 человек. Общее число гарнизона Кронштадтской крепости составляло 26 тыс. человек, однако, далеко не весь личный состав принял участие в контрреволюционном выступлении, в частности, 450 человек, что отказались примкнуть к мятежу, были арестованы и заперты в трюме линкора «Петропавловск». Помимо них, с оружием в руках на берег в полном составе ушла партийная школа и часть матросов-коммунистов, имелись и перебежчики (всего, до начала штурма, крепость покинули более 400 человек).

Семанов пишет: «При первых же известиях о начале кронштадтского вооруженного мятежа Центральный Комитет партии и Советское правительство приняли самые решительные меры для его скорейшей ликвидации".

Деятельное участие в их разработке и проведении в жизнь принимал В. И. Ленин. 2 марта 1921 г. Совет Труда и Обороны РСФСР принял в связи с мятежом специальное постановление. На следующий день за подписью Ленина оно было опубликовано. Постановление предписывало:

«1) Бывшего генерала Козловского и его сподвижников объявить вне закона.

2) Город Петроград и Петроградскую губернию объявить на осадном положении.

3) Всю полноту власти в Петроградском укрепленном районе передать Комитету обороны Петрограда».

Но понятно, что военные действия против восставших ограничиться одними только силами петроградского гарнизона не могли, требуя переброски военных частей из других концов страны.

«Предвидя возможность несогласованности действий между местным петроградским руководством и армейским командованием», пишет Семанов далее, «СТО РСФСР под председательством Ленина постановил 3 марта: «Петроградский комитет обороны в области всех мероприятий и действий, связанных с ликвидацией эсеровско-белогвардейского вооруженного мятежа, всецело подчиняется Реввоенсовету Республики, который осуществляет свое руководство в установленном порядке».

Итак, на протяжении всей борьбы с восставшими правительство оказывало поддержку питерским рабочим, большевикам и Комитету Обороны Петрограда. На помощь защитникам города от мятежников были брошены имеющиеся в распоряжении военные и материальные силы.

Немалые усилия партии пришлось прикладывать и для контрпропагандистских мер. Дело осложнялось также и тем, что Кронштадт традиционно считался «столицей» Балтийского флота. А особенно авторитет старейшей морской крепости России возрос после Октября, когда основная часть моряков Балтфлота стала авангардом социалистической революции. И разумеется, в своей пропаганде мятежный самозваный ревком всячески стремился использовать этот факт, выставляя себя продолжателем дел революционных матросов-балтийцев, поэтому, еще до начала вооруженного подавления мятежа, партийные организации начали крупную разъяснительную кампанию среди моряков Балтийского флота. На кораблях и в военных частях проходили собрания и митинги, ветераны флота выступали с обращениями к простым матросам и солдатам, призывая одуматься и переходить на сторону рабоче-крестьянской советской власти.

Также принимались меры контрпропагандистского воздействия на моряков, вовлеченных в мятеж случайно кронштадтскими главарями. Семанов пишет: «В пропагандистских материалах всячески подчеркивалась контрреволюционная сущность «ревкома», доказывалось, что фактическими его руководителями являются бывшие офицеры, закамуфлированные белогвардейцы. 4 марта было опубликовано воззвание Комитета обороны Петрограда «Достукались. К обманутым кронштадтцам» . В нем говорилось:

«Теперь вы видите, куда вели нас негодяи. Достукались. Из-за спины эсеров и меньшевиков уже выглянули оскаленные зубы бывших царских генералов... Все эти генералы Козловские, Бурскеры, все эти негодяи Петриченки и Тукины в последнюю минуту, конечно, убегут к белогвардейцам в Финляндию. А вы, обманутые рядовые моряки и красноармейцы, куда денетесь вы? Если вам обещают, что в Финляндии будут кормить - вас обманывают. Разве вы не слышали, как бывших врангелевцев увезли в Константинополь и как они там тысячами умирали, как мухи, от голода и болезней? Такая же участь ожидает и вас, если вы не опомнитесь тотчас же... Кто сдастся немедленно - тому будет прощена его вина. Сдавайтесь немедленно!»

По свидетельству того же Семанова, в первых числах марта была проведена всеобщая мобилизация всеобуча. К 4 марта в подразделениях такого рода насчитывалось 1376 коммунистов и 572 комсомольца. Не остались в стороне и профсоюзы, сформировав свой отряд численностью 400 человек. Эти силы использовались пока лишь для внутренней обороны города, но одновременно становились резервом регулярных красноармейских частей, окружавших мятежный Кронштадт. Партийные, профсоюзные, комсомольские мобилизации, а также призыв всеобуча были проведены организованно и быстро, продемонстрировав полную готовность петроградских коммунистов дать отпор восставшим.

Свою и немалую роль в деле мобилизации рабочих масс Петрограда сыграли профессиональные союзы. Профсоюзы, как свидетельствует Пухов, представляли собой большую силу: в их рядах насчитывалось 269 тыс. членов в городе и еще порядка 37 тыс. в губернии.

4 марта, Совет профсоюзов обратился с воззванием к населению города. «Снова у подступов Красного Петрограда появились золотые погоны». Именно так начался призыв совета, подразумевавший генерала Козловского и иных руководителей мятежа с «царским» прошлым. Далее воззвание напоминало о тревожных днях 1919 г., когда белогвардейцы стояли буквально под стенами города. «Что спасло Красный Петроград от Юденича? Тесная сплоченность питерских рабочих и всех честных трудящихся». Воззвание напоминало о решающих событиях гражданской войны, ответить тесным сплочением на провокации антисоветских сил.

Во всех районах Петрограда создавались вооруженные отряды комсомольцев. И лозунг ревтроек: «Ни один коммунист не должен остаться дома» оказался выполнен на все сто процентов.

5 марта 1921 года приказом Реввоенсовета № 28 была восстановлена 7-ая армия под командованием Тухачевского, которому предписывалось подготовить оперативный план штурма и «в кратчайший срок подавить восстание в Кронштадте». Штурм крепости был назначен на 8 марта. Именно в этот день после нескольких переносов должен был открыться Х съезд РКП(б). Но это было не простое совпадение, а продуманный, предпринятый с определенным политическим расчётом шаг.

Сжатые сроки подготовки операции также обуславливались и тем, что вскрытие Финского залива могло сильно осложнить штурм и взятие крепости. 7 марта силы 7-й армии насчитывали почти 18 тыс. красноармейцев: почти 4 тыс. бойцов в Северной группе, около десяти в Южной и еще 4 тыс. в резерве. Основной ударной силой являлась сводная дивизия под командованием Дыбенко, в состав которой вошли 32-я, 167-я и 187-я бригады РККА. Одновременно началось выдвижение к Кронштадту и 27-й омской стрелковой дивизии.

В 18:00 7 марта начался обстрел кронштадтских фортов курсовыми батареями. На рассвете 8-ого числа, в день открытия X съезда ЦК РКП(б) солдаты Красной Армии пошли на штурм Кронштадта по льду Финского залива. Однако, взять крепость не удалось: штурм был отбит и войска с потерями вернулись на исходные позиции.

Неудачный бой, как позже вспоминал Ворошилов, подорвал моральных дух некоторых частей армии: «политико-моральное состояние отдельных частей вызывало тревогу», результате чего два полка 27-й Омской стрелковой дивизии (235-й Минский и 237-й Невельский) отказались участвовать в сражении и были разоружены.

По данным Советской военной энциклопедии, по состоянию на 12 марта, силы восставших насчитывали 18 тыс. солдат и матросов, более сотни орудий и свыше сотни пулеметов, в следствие чего число войск, готовившийся ко второму штурму крепости было так же увеличено до 24 тыс. штыков, 159 орудий и 433 пулеметов, а сами подразделения разделили на два оперативных соединения: южную группу, под командованием Сидякина, наступавшую с юга, из района Ораниенбаума и северную, под руководством Казанского, наступавшую на Кронштадт с севера по льду залива, с участка побережья от Сестрорецка до мыса Лисий нос.

Подготовка была проведена тщательно: в действующие части для усиления направили отряд сотрудников Петроградской губернской милиции (из них, в штурме приняли участие 182 бойца - сотрудники Ленинградского уголовного розыска), около 300 делегатов X съезда партии, 1114 коммунистов и три полка курсантов нескольких военных училищ. Была проведена разведка, подготовлены белые маскхалаты, доски и решётчатые мостки для преодоления ненадёжных участков ледяной поверхности.

Штурм крепости был начат в ночь на 16 марта 1921 года, до начала боя силы РККА сумели незаметно занять форт №7, оказавшийся пустым, однако форт №6 оказал продолжительное и ожесточённое сопротивление. Форт №5 сдался сразу после начала артиллерийского обстрела, но до того, как к нему подошла штурмовая группа. Сам гарнизон, стоит отметить, не оказал никакого сопротивления, курсантов из штурмовой группы встретили возгласами «Товарищи, не стреляйте, мы тоже за Советскую власть», из чего можно сделать вывод, что далеко не все участники мятежа горели желанием и далее в нём участвовать.

А вот соседний форт № 4 держался несколько часов и во время штурма атакующие понесли тяжёлые потери. В ходе тяжелых боёв удалось также овладеть фортами № 1 и № 2, «Милютин» и «Павел», однако, как впоследствии вспоминал Ворошилов, батарею «Риф» и батарею «Шанец» защитники покинули до начала штурма и по льду залива ушли в Финляндию, охотно их принявшую.

После захвата всех фортов, красноармейцы ворвались в крепость, где начались ожесточённые уличные бои с повстанцами, однако к 5 часам утра 18 марта сопротивление кронштадтцев было сломлено, после чего штаб восставших, находившийся в одной из орудийных башен «Петропавловска», принял решение уничтожить линкоры вместе с пленными, находившимися в трюмах и прорываться в Финляндию. Они приказали заложить несколько пудов взрывчатки под орудийные башни, однако это распоряжение вызвало возмущение. На «Севастополе» старые матросы разоружили и арестовали восставших, после чего выпустили из трюма коммунистов и радировали, что на корабле восстановлена Советская власть. Некоторое время спустя, после начала артиллерийского обстрела сдался и «Петропавловск», который уже покинули большинство мятежников.

На палубе линкора "Петропавловск" после подавления мятежа. На переднем плане - пробоина от крупнокалиберного снаряда.

По данным советской военной энциклопедии, штурмующие потеряли 527 человек убитыми и 3285 ранеными. При штурме было убито свыше тысячи мятежников, свыше 2 тыс. было «ранено и захвачено в плен с оружием в руках», более двух тысяч - сдались в плен и около восьми тысяч - ушли в Финляндию.

Контрреволюционный мятеж в Кронштадте был подавлен. Жизнь в городе постепенно налаживалась, но жертвы были немалыми.

Повреждения получили кронштадтские форты, порт и сооружения города-крепости, линкоры «Петропавловск» и «Севастополь». Были затрачены большие материальные ресурсы. Такова цена за бессмысленный мятеж, поднятый кучкой контрреволюционеров, сумевших демагогией и ложью увлечь за собой матросов и солдат, полуголодных и усталых. Среди пленных мятежников были трое членов так называемого временного ревкома. Некоторые из непосредственных руководителей мятежа, не успевших сбежать в Финляндию, были переданы суду и по его приговору расстреляны.

Жизнь в Петрограде возвращалась на круги своя довольно быстро. Уже 21 марта В. И. Ленин направил телефонограмму Петросовету о немедленной отмене осадного положения в городе, а еще ранее был отозван в Москву Тухачевский, а командующим войсками Петроградского военного округа вновь стал Д. Н. Авров. По его приказанию Северная и Южная группы войск расформировывались. 10 апреля 1921 г. 27-я Омская стрелковая дивизия, столь много сделавшая для разгрома мятежа, по указанию Реввоенсовета Республики была переброшена в Заволжский военный округ. 22 марта в Москве?Владимир Ильич принял делегатов X съезда, вернувшихся после боев под Кронштадтом. Он рассказал им об итогах работы съезда, беседовал с ними о боях с мятежниками, а затем, по просьбе делегатов, сфотографировался с ними.

Что касается судьбы мятежников, бежавших в Финляндию - встретили их довольно холодно. Корреспондент «Последних новостей» в выпуске за 20 марта 1921 года бесстрастно описывал следующую выразительную сцену: «Финляндская пограничная стража разоружает матросов и солдат, предварительно заставляя их возвращаться и подбирать на льду брошенные пулеметы и ружья. Больше 10 тыс. ружей подобрано» . Руководителей мятежа разместили в бывшей русской крепости Ино, а остальных распределили по лагерям под Выборгом и в Териоках. Вокруг лидеров мятежа первое время разгорелся ажиотаж, у них брали интервью, ими интересовались и, пусть и второстепенные, но деятели русской эмиграции. Однако, вскоре забыли и про них, а ответственность за их существование возложили на Красный Крест.

Все это как нельзя более точно подчеркивает мысль В. И. Ленина о том, что в период ожесточения классовой борьбы нет и не может быть третьей силы, она либо сливается с одной из борющихся между собой противоположных группировок, либо распыляется и гибнет.

Сам Ленин к урокам Кронштадта возвращался в своих заметках еще не раз, а в письме к петроградским рабочим сформулировал один из важнейших выводов «кронштадтского урока»:

«Рабочие и крестьяне стали понимать после кронштадтских событий лучше, чем прежде, что всякая передвижка власти в России [от большевиков к «беспартийным»] идет на пользу белогвардейцам; недаром Милюков и все умные вожди буржуазии приветствовали кронштадтский лозунг «Советы без большевиков».

А окончательную точку под этой печальной историей он поставил спустя месяц, написав следующее:

«Массе рабочих и крестьян нужно немедленное улучшение их положения. Поставив на полезную работу новые силы, в том числе беспартийных, мы этого достигнем. Продналог и ряд связанных с ним мероприятий этому помогут. Экономический корень неизбежных колебаний мелкого производителя мы этим подрежем. А с политическими колебаниями, полезными только Милюкову, мы будем бороться беспощадно. Колеблющихся много. Нас мало. Колеблющиеся разъединены. Мы объединены. Колеблющиеся экономически несамостоятельны. Пролетариат экономически самостоятелен. Колеблющиеся не знают, чего они хотят: и хочется, и колется, и Милюков не велит. А мы знаем, чего мы хотим.

И потому мы победим».

Литература:

1) Ворошилов К.Е: Из истории подавления кронштадтского мятежа, «Военно исторический журнал.1961. №3.С. 15—35.

2) Пухов А.С: Кронштадтский мятеж в 1921 г. Гражданская война в очерках. [Л.], 1931, стр. 93.

3) Семанов С.Н: Ликвидация антисоветского кронштадтского мятежа.

4)Троцкий Л.Д: «Шумиха вокруг Кронштадта»

антибольшевистское восстание в главной базе Балтийского флота, городе-крепости Кронштадте,
где размещались корабельные команды,
береговые части и вспомогательные подразделения моряков общей численностью свыше 26 тысяч человек.
Восстание, проходившее под лозунгом «Власть Советам, а не партиям!»,
сразу оказалось в центре внимания большевистского руководства.

1921. Степан Петриченко (указан стрелкой) среди участников восстания

На исходе Гражданской войны обстановка в России резко обострилась. Значительная часть крестьянства и рабочих не только открыто выражали протест против монополии большевиков на политическую власть, но и предпринимали попытки её ликвидации силой оружия. Возмущения вызывал произвол большевиков под лозунгом утверждения диктатуры пролетариата, а по сути – диктатуры партии.

В конце 1920 – начале 1921 вооруженные восстания крестьян охватили Западную Сибирь, Тамбовскую, Воронежскую губернии, Среднее Поволжье, Дон, Кубань, Украину, Среднюю Азию. Все более взрывоопасной становилась ситуация в городах. Не хватало продовольствия, многие заводы и фабрики закрывались из-за нехватки топлива и сырья, рабочие оказывались на улице.

Волнения в Петрограде, выступления в других регионах страны оказали серьезное влияние на настроения моряков, солдат и рабочих Кронштадта. Моряки Кронштадта, являвшиеся главной опорой большевиков в октябрьские дни 1917 года, одними из первых поняли, что советская власть оказалась, по существу, подменена властью партийной, а идеалы, за которые они боролись, оказались преданными.

28 февраля моряки линейных кораблей «Петропавловск» и «Севастополь» приняли резолюцию, которую вынесли на обсуждение представителей всех кораблей и военных частей Балтийского флота. Резолюция, в сущности, была требованием соблюдать права и свободы, провозглашенные в октябре 1917 года. Она не содержала призывов к свержению правительства, а была направлена против всевластия коммунистической партии.

Боевые корабли "Петропалвловск" и "Севастополь" в порту Кронштадта

Кронштадтцы требовали ликвидации «самодержавия коммунистов».

Днем 1 марта на Якорной площади Кронштадта состоялся митинг, собравший около 16 тысяч человек. Его участники подавляющим большинством голосов поддержали резолюцию моряков линкоров «Петропавловск» и «Севастополь».

Сразу после митинга состоялось заседание партийного комитета коммунистов крепости, на котором обсуждался вопрос о возможности вооруженного подавления сторонников принятой резолюции.

2 марта в Доме просвещения Кронштадта собралось делегатское собрание представителей. Главным на заседании был вопрос о перевыборах Кронштадтского Совета. Большинством голосов собрание выразило недоверие коммунистам, призывая их добровольно отказаться от власти.

Вдруг поступило сообщение, что коммунисты крепости готовятся к сопротивлению. В связи с этим было решено срочно создать Временный революционный комитет (ВРК) для поддержания порядка в Кронштадте, во главе которого встали избранный на собрании президиум в количестве 5 человек и председатель делегатского собрания, глава ВРК Кронштадтского восстания - старший писарь с линкора «Петропавловск» Степан Максимович Петриченко (1892 - 1947).

Власть в Кронштадте без единого выстрела перешла в руки ревкома. Этому способствовал развал большевистских ячеек военных и гражданских организаций Кронштадта. Выход из партии продолжался вплоть до последнего штурма крепости, когда уже было ясно, что осажденные обречены.
Ревком взял на себя подготовку выборов в Совет путем тайного голосования, предоставив право участвовать в них и вести свободную агитацию всем политическим силам социалистической ориентации.

Известия о событиях в Кронштадте вызвали резкую реакцию советского руководства. Делегация кронштадтцев, прибывшая в Петроград для разъяснения требований матросов, солдат и рабочих крепости, была арестована.

4 марта Совет Труда и Обороны утвердил текст правительственного сообщения. Кронштадтское движение объявлялось «мятежом», организованным французской контрразведкой и бывшим царским генералом Козловским (командовавшим артиллерией крепости), принятая кронштадтцами резолюция – «черносотенно-эсеровской».

3 марта Петроград и губерния были объявлены на осадном положении. Эта мера была направлена скорее против возможных демонстраций питерских рабочих, чем против кронштадтских матросов.

Власти готовились силой оружия подавить восстание. Утром 3 марта во все части, на корабли Балтийского флота был направлен приказ, в котором всем комиссарам предписывалось находиться на местах; запрещалось собрание в присутствии посторонних лиц; всех замеченных в агитации против советской власти предлагалось арестовать. Власти приняли меры, чтобы изолировать Кронштадт от внешнего мира, закрыв доступ в Петроград морякам и красноармейцам крепости.

5 марта был отдан приказ об оперативных мерах по ликвидации «мятежа». Была восстановлена 7-я армия под командованием М. Н. Тухачевского, которому предписывалось подготовить оперативный план штурма и в «кратчайший срок подавить восстание в Кронштадте». Штурм крепости был назначен на 8 марта.

Надежда на быстрый разгром восстания в день открытия Х съезда не оправдалась. Понеся большие потери, карательные войска отступили на исходные рубежи. Одна из причин этой неудачи крылась в настроениях красноармейцев; дело дошло до прямого неповиновения и выступлений в поддержку Кронштадта. Волнения в воинских частях усиливались, красноармейцы отказывались идти на штурм крепости, звучали призывы «бить коммунистов».

Власти боялись, что восстание перекинется на весь Балтийский флот. Чтобы заставить воинские части наступать, командованию пришлось прибегнуть к репрессиям и угрозам. Ненадежные части были разоружены и отправлены в тыл, а те, кого посчитали зачинщиками, публично расстреляны.

В ночь на 16 марта после интенсивного артиллерийского обстрела крепости начался ее новый штурм. Когда стало ясно, что дальнейшее сопротивление бесполезно, по предложению штаба обороны крепости защитники ее решили уйти из Кронштадта в Финляндию. После положительного ответа из Финляндии начался отход к финскому берегу. Перейти границу успели около 8 тысяч человек и почти все члены кронштадтского ВРК и штаба обороны.

Красная армия атакует Кронштадт по льду Финского залива

К утру 18 марта крепость оказалась в руках большевиков. Началась расправа над гарнизоном Кронштадта. Само пребывание в крепости во время восстания считалось преступлением. Прошло несколько десятков открытых судебных процессов. Особенно жестоко расправлялись с моряками линкоров «Севастополь» и «Петропавловск».

К лету 1921 года к расстрелу были приговорены 2103 человека и к различным срокам наказания 6459 человек. Кроме того, с весны 1922 года началось массовое выселение жителей Кронштадта.

Советское руководство было информировано о характере кронштадтского движения, его целях, руководителях, о том, что ни эсеры, ни меньшевики, ни зарубежные силы не принимали в нем участия. Однако объективная информация тщательно скрывалась от населения, и вместо нее предлагалась фальсифицированная версия о том, что кронштадтские события были якобы делом рук эсеров, меньшевиков, белогвардейцев и международного империализма. Официальную версию власти рассчитывали подтвердить фактами в ходе масштабного публичного процесса над «мятежниками». Предполагалось, что наряду с руководителями восстания показания будут давать лица, связанные с западными разведками, и представители оппозиционных партий. В качестве главных обвиняемых должны были выступить председатель ВРК Петриченко и генерал Козловский. Однако главных фигур процесса арестовать не удалось, и процесс так никогда и не состоялся.

Оставшиеся в живых участники кронштадтских событий позднее неоднократно вновь репресcировались.

В 1990-х годах их осуждение было признано необоснованным, а они были реабилитированы.

Кронштадт. Вечный огонь